В мастерской на Гранд-Огюстен Франсуазе дозволено наблюдать за работой художника, для нее это захватывающее зрелище. Она рассказывает, что он не пользуется палитрой, а кладет на стол рядом с кисточками газеты, которыми их вытирает. Если ему нужен какой-то цвет, он выдавливает краску на газету, на ней же смешивает краски… Он способен работать четыре часа без перерыва…
— Не слишком ли это утомительно — оставаться так долго на ногах? — спрашивает его Франсуаза.
— Нисколько, когда я работаю, я оставляю свое тело у двери, как мусульмане снимают обувь прежде, чем войти в мечеть. Вот почему мы, художники, живем обычно так долго.
Пикассо часто работает с двух часов дня до одиннадцати вечера. Иногда он прерывает работу, усаживается перед полотном в плетеное кресло с готической спинкой и обдумывает, как лучше воплотить замысел. Во время оккупации он прикреплял фонари к ногам, что позволяло работать по ночам. Благодаря такому приспособлению он смог создавать узкую освещенную зону, тогда как огромная мастерская была погружена во мрак. Так он абстрагировался от внешнего мира и концентрировался на своей работе.
В конце июня 1946 года Пикассо объявляет:
— Решено, как я тебе обещал, мы уезжаем на юг.
— И куда? — спрашивает Франсуаза.
— В Менерб, к Доре Маар. Я только что встречался с ней. Мы поселимся в ее доме. Но, будь уверена, ее ноги там не будет…
Франсуаза лишается дара речи.
Как Пикассо не может понять, насколько это неприятно ей самой и оскорбительно для Доры?
Но Пикассо не отступает.
— Это я, — заявляет он, — купил ей этот дом. Я не вижу причины, по которой не могу им воспользоваться…
Были ли это практические соображения или Пабло находит пикантным провести лето с новой любовницей в доме бывшей возлюбленной? А может, мысль, что таким образом он заставит страдать Дору, доставляет ему удовольствие? Или это обычный эгоизм?
В конце концов Франсуаза едет в Менерб. Она идет на эту уступку, но не будет счастлива: она заявляет, что дом полон скорпионов. К тому же крестьяне нарушают покой по вечерам звуками рожка. А Пабло получает удовольствие… у него в Париже тоже есть такой рожок, и он каждый день дудит в него два-три раза. Поэтому он очень сожалеет, что не захватил его с собой. Отметим, что за этим исключением Пикассо едва ли любит музыку, разве что некоторые испанские народные песни. Франсуаза скучает в деревне. Изнурительная жара заставляет большую часть дня оставаться в доме, прогуляться можно только под вечер. Одним из развлечений Пабло является чтение Франсуазе писем от Марии-Терезы, наиболее трогательные отрывки он перечитывает, комментируя их.
— Вот видишь! — говорит он Франсуазе. — Ты не пишешь мне подобные письма. Ты недостаточно любишь меня. А эта женщина действительно любит меня.
Устав от всего этого, девушка попыталась убежать. Не имея ни одного су, она идет пешком до шоссе, чтобы добраться до Марселя, где друзья, возможно, выручат ее деньгами… Но вскоре она слышит позади клаксон «испано-сюиса», который ведет Марсель. Пабло пытается ее успокоить. Разве не нормальны эти небольшие трудности адаптации в начале их совместной жизни? Зачем все портить из-за такой ерунды? Он хватает ее за руку и сажает в автомобиль. Обнимая ее, он говорит: «Все, что тебе нужно, это ребенок. Это вернет тебя к твоему естеству и примирит тебя с остальным миром».
И действительно, несколько недель спустя будет зачат их первый ребенок, Клод. Визит Марии Куттоли и приглашение посетить ее виллу в Кап-д-Антиб позволят ей покинуть деревню. Они с Пабло проведут несколько дней в Антибе, а затем, по ее просьбе, отправятся в Гольф-Жуан, где снимут три комнаты у гравера Луи Форта.
Но Пикассо недостает пространства в этом доме. Вскоре он встречает Дор де ля Сушера, хранителя музея в Антибе, расположенного в старинном замке Гримальди. Дор де ля Сушер — профессор французского, латыни и греческого языка в лицее Карно в Каннах. Он предлагает художнику занять просторные помещения первого этажа замка… Пикассо счастлив, тем более что двадцатью годами ранее он хотел купить это величественное сооружение, но его продали мэрии Антиба. Теперь он видит в этом знак судьбы. И еще он обожает узкие тенистые улочки старого города, окружающие музей, они напоминают ему Барселону…
— Я украшу все эти комнаты, — заявляет Пикассо, полный энтузиазма.
К несчастью, стены комнат в замке настолько поражены сыростью, что их невозможно разрисовать. Его выручает Дор де ля Сушер — он достает клееную фанеру и большие листы асбестоцемента. В порту Пабло покупает краску для яхт и начинает работу над настенными панно. Что же касается холста, то его практически невозможно найти. Как показали более поздние рентгеновские исследования, художник иногда использовал старые полотна, «заимствованные» в музее без ведома хранителя.
В течение четырех месяцев в этих залах с высокими потолками и полами из розовой плитки, куда сквозь закрытые жалюзи пробивался солнечный свет, Пикассо работает каждый день в состоянии своего рода экзальтации. Это поистине счастливый период, и большая картина (1,20 на 2,50 метра), названная Радость жизни,как нельзя более соответствует его душевному состоянию. Герникаи Бойнятак далеки! Эта картина — пастораль, где стройная, гибкая женщина танцует среди сатиров и козлят. Это, несомненно, главное произведение Пикассо этого периода, написанное с целью воспеть его счастливое состояние и наслаждение началом новой жизни. А выбранное им название перекликается с Радостью жизниАнри Матисса, его друга и вечного соперника…
То, что он воспевает в картинах этого периода, например полотно Улисс и сирены(1947), — это счастье заново встретиться с родным Средиземноморьем, чего надолго лишила его война. Это море, которое было тесно связано с античной Грецией и непрестанно напоминало ему о ней даже самим названием Антиб (Антиполис — «город, расположенный напротив»).
Помимо пасторалей Пабло пишет натюрморты, отдавая предпочтение морским ежам, которых он любил ловить когда-то в Кадакесе, а теперь покупает у рыбаков в порту Гольф-Жуана.
Стоит упомянуть также о маленькой сове, обитавшей в башне замка Гримальди. Она залетела в студию Пикассо, и он заметил, что у совы повреждена лапка. Пабло стал бережно ухаживать за ней и даже изготовил и наложил крошечную шину. Сова настолько привязалась к художнику, что садилась на верхнюю рамку холста или на мольберт, наблюдая за его работой. А Пикассо настолько привык к ней, что увез ее в Париж и поместил в огромную клетку, где у него обитали голуби и другие птицы. Он увековечил эту сову в своих картинах и рисунках. А однажды, нарисовав сову, он наклеил ей свои собственные глаза, вырезанные из увеличенной фотографии, наделив птицу своим пронзительным взглядом, таким способом он как бы символизировал таинственную связь между человеком и животным миром.
Лето 1946 года, проведенное Пикассо в Гольф-Жуане, ознаменуется еще одним событием — он отправится с Франсуазой в Валлорис, который открыл ранее, в 1937 году. Этот маленький городок был известен своей керамикой. Пабло рассказали о супругах Рамье, занимающихся производством керамических изделий. Из любопытства он посетил их мастерскую «Мадура» и, забавляясь, нарисовал рыб, морских угрей и ежей на двух или трех глиняных тарелках. Он слепил также несколько фигурок из гончарной глины. Но это занятие не показалось ему особенно увлекательным. На следующий день он уже забыл об этом… Очевидно, еще не настал подходящий момент…
Пабло настолько понравилось в Гольф-Жуане и Антибе, что только в конце ноября, с наступлением первых холодов он вернулся в Париж. Он исполнил в замке Гримальди двадцать три картины, четырнадцать работ маслом по бумаге и тридцать рисунков. К несчастью, вскоре пришло печальное известие: 28 ноября внезапно умерла Нюш Элюар от кровоизлияния в мозг. Ей было всего тридцать девять лет. Брассаи вспоминает, как он встретил Пикассо в сопровождении Доры, когда они только что узнали об этом. Дора с трудом сдерживала рыдания, а Пикассо повторял упавшим голосом: «Нет больше Нюш! Она мертва! А ведь мы ее так любили!» В который раз трагедия настигает одного из тех, кто был близок и дорог Пабло. Но Франсуаза помогает ему преодолеть это тяжелое испытание… Зато Поль Элюар — на грани самоубийства…