Прибывший на должность начальника политотдела дивизии полковой комиссар Ю. Т. Еременко тоже оказался человеком энергичным, опытным политработником. Юрий Трофимович поставил дело так, что под его руководством все работники политотдела ежедневно и ежечасно помогали командованию мобилизовать воинов на учебу, участвовали в обобщении и распространении опыта отличников и новаторов ратного труда. Их всегда можно было встретить в труппах, изучающих самолеты и оружие, среди экипажей, готовящихся к вылетам, и на разборах полетов после выполнения боевых заданий.
Мне доставляло настоящее удовольствие работать рука об руку с Юрием Трофимовичем Кременко. Думая о повышении действенности партийно-политической работы в соединении, мы завели порядок: на полковых партийных собраниях и общих собраниях личного состава обязательно должен присутствовать кто-либо из руководящего командно-политического состава дивизии. Такой порядок давал возможность своевременно реагировать на предложения коммунистов, устранять недостатки в работе того или иного подразделения.
В дивизии, в период ее боевого крещения и становления, важное значение приобретала морально-боевая закалка воинов, и командиры, политработники при каждом удобном случае выступали перед личным составом частей с политобзорами, политинформациями. Неизгладимое впечатление у воинов оставляли коллективно прочитанные статьи и очерки известных советских писателей М. А. Шолохова, А. Н. Толстого, И. Г. Эренбурга. В эти дни фронтовая газета «Красноармейская правда» поместила материал о чудовищных зверствах фашистов, учиненных над военнопленным советским летчиком Спиридоновым. Во всех полках мы провели митинги, на которых наши воины клялись отомстить за мученическую смерть верного патриота Родины.
— Фашистские головорезы думают запугать нас этим. Но мы не из робких, — говорил на митинге штурман эскадрильи капитан В. И. Солдатенко. — За каждого убитого и замученного летчика мы уничтожим в бою десятки и сотни гитлеровских пиратов!
Еще дружнее, слаженнее и старательнее стали работать экипажи и обслуживающий технику персонал. В многонациональных подразделениях дивизии поддерживались прочные товарищеские отношения, взаимная помощь и выручка. Так, с помощью боевых друзей в короткое время отлично освоился с обязаностями стрелка-радиста мордвин старший сержант Семенов. Коммунист карел старшина Курганов — механик самолета, содержавший свою машину в образцовом состоянии и постоянной боевой готовности, стал хорошим наставником для многих молодых авиаторов разных национальностей. Политрук одной из эскадрилий, помню, помог казаху сержанту А. Утепову овладеть не только русским языком, но и специальностью механика самолета.
Заслуженно считался одним из лучших агитаторов чуваш сержант Тенюков. Его беседы с бойцами я с удовольствием слушал не раз. Настоящими запевалами всей политико-воспитательной работы выступали коммунисты, их в дивизии в июне сорок второго года насчитывалось 436 человек. Не только словом, но и делом коммунисты вдохновляли на ратные подвиги своих однополчан, товарищей по оружию.
Всем запомнился эпизод на одном из аэродромов, в котором воинскую доблесть и мужество проявил коммунист техник-лейтенант Т. М. Сизов. При бомбардировке аэродрома нашего полка «юнкерс» поджег самолет Пе-2. А под плоскостями и в люках самолета — бомбы. Рядом — другой, готовый к вылету бомбардировщик, тоже с бомбами, за ним — следующий. Взрыв одного Пе-2 мог вызвать взрыв других — это быстро понял Сизов и, не раздумывая, бросился к стоящему возле полыхающего Пе-2 бомбардировщику. С помощью техников Якушина и Усова он запустил моторы, и буквально из-под пламени горящего Пе-2 отрулил самолет в конец летного поля. Взорвавшаяся следом машина не повредила другие. Отвага и находчивость техника-лейтенанта Сизова послужила хорошим примером для молодых авиаторов.
Бои в воздухе в те дни, как и бои на земле, носили тяжелый, упорный характер. Для прикрытия от нападения с воздуха на ржевские укрепления (на этом направлении действовала наша дивизия) враг сосредоточил в городе и на подступах к нему большие силы разнокалиберной зенитной артиллерии и с достаточной точностью обстреливал самолеты на любой высоте (от 700 до 6000 метров). Редкий вылет проходил без воздушных боев. Дивизия несла потери. Но еще большие потери нес враг. С помощью авиации наземные войска штурмовали вражескую оборону, уничтожали долговременные сооружения. Справедливо писал поэт, имея в виду этот трудный период сражений под Ржевом: