- Заткнись, а?!
Никита обошёл чеченца, повалил его, сковал снова наручниками ему руки за спиной, сделал в сторону несколько шагов.
- Запал. Я Истребитель.
- Я Запал. Что у тебя?
- У меня инфа от пленного. Неплохая!
- Не смеши меня, майор! У них перед казнью у всех инфа и клятвы стать профессорами наук и кормить маму с ложечки! Вали его и догоняй нас! Мы выдвигаемся.
- Запал. Инфа особой важности! Места последних дислокаций объектов 2 и 4 из чёрного списка ОГВ. Командир, это бомба!
Чеченец, вытянув шею и прислушиваясь к диалогу Топоркова, поняв, что чаши весов уравнялись, громко бросил:
- И я покажу предателя в вашем штабе! Как это у вас... э-э... крот... крота. У вас в Грозном, у генерала Еделева есть в штабе крот. Подкупленный нашей диаспорой в Москве. Я клянусь...
- Командир, ты слышал? Могу повторить.
- Слышу. Пи...ц! Ладно, тащи его сюда. Отвечаешь головой, майор! Догоняйте.
Но тут в разговор командиров вклинился голос Дена.
- Запал. Я Холод. У меня важная инфа и ценный информатор! Пленный. Короче... такая же фигня, как у Истребителя!..
***
Стемнело хорошо. Спецназа ещё не было. Даже в пределах действия локальной связи. Ковальский бросил взгляд на полоску зари на западном горизонте, соскочил с камня.
- Юрий, а ты уверен, что заложников тоже нужно с нами туда брать? Лишний балласт, так сказать! А там не Крещатик, чтоб прогуливаться по нему. Там Зона!
- Я помню, подполковник, куда мы собрались! Помню! И помню зачем. Если из Центра поступил приказ - вы, подполковник, как военный человек, должны понимать и принимать распоряжение командования как единственно важное...
- Ой, умоляю тебя, профессор, не пиши мне тут гобеленом! Всё, проехали! Как начнёт сыпать свои заумные эпиграммы, аж мутит меня! Это я что, там, в Зоне, ваще повешусь от тебя?!
- Давайте не будем, подполковник, говорить обидные слова!
- Давайте, профессор! - передразнил Ковальский учёного.
Оба отвернулись друг от друга и принялись демонстративно напевать свои любимые мелодии, что вместе создавало стоны пьяного забулдыги.
Установка в сборе и готовности возвышалась почти у центра каменной гряды, напоминающей пирамиду, и пока была прикрыта маскировочной сеткой. Очертания её для непосвященных смахивали на что-то среднее между ручной зенитно-пулемётной установкой типа спарки максимов и большим телескопом в планетарии Крымской обсерватории. Рядом с ней и тоже под маскировкой покоились две батареи-аккумулятора и ещё непонятный ящик с проводами.
Ковальский поглядывал на часы каждые пять минут, Мешков в третий раз сверял записи своего ежедневника с показаниями приборов. Майор Семаков исправно занимал пост в полста метрах от них и... спал. Уморился в доску военинженер от беготни, переживаний, затем резкого бездействия и наступающей ночи.
Темнота, лёгкий горный воздух и пелена грозового фронта над горами. Редкие вспышки озаряли территорию Ингушетии, двигаясь на восток.
Мешков поправил очки, снова что-то замерил, записал, подсвечивая мини-брелоком.
- Профессор, ты ещё помигай фонарём, чтоб все снайперы наши были! - съязвил Ковальский.
- Прошу прощения! Подполковник, пожалуйста, установите шест в тот паз с раструбом! Пора уже! Очень плохо, что нет всей команды, но у нас ещё остался почти час, чтоб не паниковать и не бить в барабаны!
- Ой ты господи-и! - Ковальский поднял длинный телескопический металлический шест, похожий на десятиметровое удилище, воткнул в нужное место, защелкнул зажимы.
Молниеотвод. Точнее, молниеприёмник.
В наушниках раздался долгожданный голос Рогожина:
- Я Запал. Я Запал. Шурави в сборе! Идём в точку назначения. Полчаса - и на месте.
- Я Подпол. Слышу вас, Шурави. Ждём.
- Я Фотон. Я Фотон. Принято, - проснулся Семаков.
***
- Говори. И сразу хочу сказать, Чёрный, я церемониться не собираюсь, у нас дико мало времени, и ты - полутруп! Если ты за минуту не приведёшь мне более одного довода, по которому я решу, что...
- Командир, я всё понял, много текста! - перебил Рогожина пленный чёрный.
Никита и Ден обомлели. Ни фига се, орёл!
- Если вы гарантируете мне жизнь, хотя бы до возвращения домой... э-э... на вашу базу, то я доведу до вашего сведения и слуха вашего начальства...
- Послушай, голубок! - на этот раз прервал наёмника полковник. - Послушай и запомни одно - если ты, гусь лапчатый, ещё раз перебьёшь старшего по званию и главного здесь, в нашей миссии, а также будешь вешать лапшу мне про возвращение и моё начальство, типа жаждущее тебя созерцать, я, мля, жопу тебе на репу натяну, прижму вон тем валуном на ближайшие двести лет и скажу всем любопытным, что так и было! Понял? На базу ему, ишь! Ты больше нас можешь забыть о возвращении! Ясно, одноногий ты мой?
Речь была обезоруживающей. "Красава, командир! Я бы, наверное, сказать так не смог, а сразу по репе настучал!" - подумал Ден, приглядывая за чеченом.
- Итак? - отрезал монолог Рогожин. - Тебе минута, или валун ждёт! Слушаю.
- Крут командир!.. - начал наёмник.
- И я тебе не командир! Заруби себе, одноногий! - Рогожин встал, ноги на ширине плеч, и уставился на пленного.
- Меня и мою группу нанял известный мультимиллионер Доронин для обнаружения и спасения своей дочки! Вон она, среди ваших освобождённых...
- Холод! Копни под валуном ямку под его размеры, но в два раза короче, - обратился Рогожин к Дену, - мы ноги и голову его положим рядом с телом для потомков-археологов!
- Э-э, старшой! Извини, понял! Дослушайте, прошу вас! - заёрзал наёмник, бледнея.
- Быстрей, безногий!
- Я правду говорю! Сначала так и было. Всё обсудили с его людьми, получили аванс, фото дочки, оказавшейся по дурости в заложницах, начали готовиться. У меня было трое своих ребят, остальных, бывших головорезов из ДШБ, я нашёл...
- Мля, короче и главное!
- Есть! В столице ко мне в машину подсел человек. Поведал обо мне, нашей предстоящей миссии и ещё кое-что о моей команде, о чём знали только мы! Сказал, если я свалю или попытаюсь гнать пургу, то нас того... - наёмник провёл рукой по горлу, - нам это не страшно, но стало как-то херово идти на операцию под колпаком спецслужб.
- С чего ты решил, что он силовик?
- А у меня глаз тренированный на гэбэшников! Да и он сказал, что оттуда! Представился полковником Ивановым из МЧС. Ну и, получив моё согласие на сотрудничество с ними, поведал, что ещё от меня и команды требуется параллельно с поиском богатой заложницы.
Наёмник на секунду замолчал, вспоминая детали двойной вербовки. Рогожин глянул на часы с подсветкой, снова на пленного:
- Живее!
- Ну и, пообещав похоронить наши дела из архива Минобороны, неплохо оплатить работу, он посвятил меня в суть задания. Выйти по вашему следу в режиме невидимок, страховать группу "Шурави" до любого конца! Если с вами всё в порядке - отчалить после того, как на высоте 1898 примерно между часом и двумя сёдняшней ночи мы... э-э... потеряем вашу группу! Тогда возвращаться другим маршрутом, доложившись ему по спецсвязи, а дальше в своём танце - решать свои задачи по освобождению девки. Ну... а если с вами что-то не то - ну там саботаж, неисполнение приказа, угроза плена и так далее, то ликвидировать всех и секретный груз в ваших цинках и ранцах!
- Ни х... себе! - Ден аж поперхнулся печеньем, а Никита приподнял шлем, пытаясь понять, ослышался он или нет.
- Вот как?! - Рогожин, казалось, спокойно отнесся к услышанному. - И ликвидировали бы?
- А как?! Конечно! - наёмник вздохнул и прищурился. - У нас говорят "не исполнил заказ - ты пед...ст!". Это шутка, но заказы и приказы у нашей братии - святое!
- Ну-ну! - Рогожин словно не слышал пленного, думая о чём-то своём. - Так. И кто он, этот "полковник Иванов из МЧС"? Где, откуда? Как связь должна осуществляться? Говори.