Корабль двинул в путь, унося своё чрево и сотни людей подальше от этих мест, от такой далёкой и близкой Африки.
Только грустный мальчик-абориген по имени Помпей, освободившийся с помощью оставленного ему мачете, долго стоял на самой высокой дюне и почему-то равнодушным взглядом созерцал ещё тёмный горизонт ...
Глава седьмая
Зона. ЧАЭС. 26 апреля 2016 года
Сталкер вздрогнул от гулкого протяжного звука. Воспоминания, охватившие тело тёплой и приятной волной, стали быстро рассеиваться, унося, казалось бы, целую эпоху жизни прочь, долой. Хватаясь за обрывки пропадающих грёз, он доосмыслил завершение того круиза почти до конца.
Как добрались до Одессы, по пути сбагрив оружие и катера, как поделили добычу, как праздновали и ликовали, утопая в алкоголе, любвеобильных женских ласках и эйфории победы. Были контакты со следствием, с органами внешней разведки и таможни по поводу инцидента с сомалийскими пиратами. Но, удивительно, никто не наезжал, не пугал, не стращал! СБУ тоже приложилась в расследованиях, но больше с интересом, чем гоняя по уголовным статьям. Дальше обналичка в разных ломбардах Украины, подарки сестре и дочери, брифинги, журналисты, звонки, предложения, попытки усовестить и заставить покаяться и т.д.
От всего этого и, прежде всего, от самого себя Александр сбежал в Зону. Корсаром...
Снова гул и близкий леденящий душу рык. Корсар с трудом разлепил веки, открыл глаза. Вот она - ужасная, поганая действительность! Страшная, чужая, смертельная неизвестность. Обстановка, от которой лучше умереть во сне, в сладких и томных воспоминаниях. Нет! Не получится, видно, кончить жизнь в эйфории и обеспеченной старости.
Сталкер открыл глаза шире, протёр стекло маски.
Перед ним, прямо в двух метрах, во всю ширь торца коридора громоздилась отвратительная морда чудовища ЧАЭС - жука-мутанта кроторога. Гадкая смесь крота и жука-носорога породила в радиации такое уродство с десяток метров в длину и три в толщину. Поедающее всё, что имеет плоть и кровь, передвигающееся и под землёй и по ней.
"Здравствуй, Зона!"
Корсар тщательнее протёр спецмаску, но помогло мало. Видимость не улучшилась. Кислорода почти ноль, радиации зашкал, патронов нет, штык-нож торчит из хитиновой морды твари, застрявшей в проёме развороченной двери. Дела атас-с!
Корсар вспомнил, как сутками скитался по ЧАЭС, выискивая средства выживания, еду, оружие и товарищей. Как жил в лаборатории полигона, где до него побывал и оставил записку Бродяга. Он был там, он жив! "Где ты, мой товарищ?"
Корсар согнул в коленях ватные ноги, прижимая их к телу, словно боясь близости чудовища. Мозг уже не соображал, что делать и что ещё предпринять. Полсуток назад сталкер, изучая закоулки корпуса Љ 3 станции, заглянул в эту бетонную кишку, будь она неладна! Коридор имел вход со стороны цеха полигона, но выхода не оказалось. Тупик. Были, правда, две железные двери дециметровой толщины, старые, ржавые и крепко посаженные, хранящие таинственные комнаты. Но понять назначение дверей или открыть их Корсар уже не смог - сзади его загнал и закупорил здесь этот мутант. Существующий, по мнению многих, только в легендах, кроторог напоминал полукрота, полугусеницу, полужука. Мёртвым его ещё никто не видел, а живым только мёртвые сталкеры либо с вертолётов.
И вот теперь этот урод-гигант заткнул собой вход, напрочь застряв, как напившийся клещ в теле человека, и не мог ни вылезти обратно, ни податься вперёд. От выпущенного боекомплекта сталкера головобрюхо мутанта напоминало отбивную - в ранах, волдырях, слизи и гное. Запах стоял тошнотворный, звук очнувшегося урода оглашал помещение-западню такими децибелами, что хотелось заткнуть уши до самого мозга. Изувеченная морда кроторога кривила гримасы, и сложно было понять, хочет он высвободиться из ловушки или всё же дотянуться до жертвы.
Пули и раны ножом только испохабили, истерзали роговую хитиновую скорлупу головы твари, почти не причинив вреда организму. И всё-таки выдохшееся от тщетных усилий выбраться и от потери крови чудовище находилось на грани смерти и жизни. Вяло подёргиваясь и рыча, разбрызгивая слизь и желчь, струи крови, мутант всё ещё существовал и был опасен. А самое ужасное - не позволял выбраться из бетонного капкана или пропустить воздух для дыхания. Пусть вредный радиационный, но сколько-то пригодный для временного жизнеобеспечения.
Корсар, обливаясь потом, задыхаясь, закричал что есть сил пересохшим ртом. Отчаянно и дико.
Он готов был погибнуть, отдать жизнь во имя каких-то идей, но умирать такой стрёмной смертью сталкер не хотел никак!
Корсар ринулся к кроторогу, выдернул из его расстрелянной морды свой нож и начал кромсать и рубить снова. Пока есть силы, человек поклялся сражаться зубами и ногтями и, если удастся, расковырять нутро мутанта, сделать брешь в нём ради свободы и избежания такой позорной, пустой смерти.
Издав теперь уже не крик боли, а скорее клич, сталкер собрал весь свой организм, мозг, нож в один кулак, в один удар и с диким остервенением принялся вонзать клинок в истерзанную плоть головобрюха твари. Ещё, ещё, снова и снова...
***
Призрачно-матовый шар десять метров в диаметре, ярко переливаясь, внезапно возник под грязным обгорелым потолком полигонного цеха корпуса Љ 3 атомной станции. В один момент от жара появившейся сферы зажглось всё, что могло подвергнуться огню. Многочисленные паутины и пауки-мутанты величиной с кулак вмиг перестали существовать, ибо температура воздуха мгновенно подскочила с плюс 20 до плюс 700 градусов Цельсия.
Субстанция висела секунд десять, проявляя и обнаруживая внутри себя кучу человеческих тел. Переливалась всеми спектрами радуги, слегка касаясь потолка, стены и верхней площадки железной лестницы в несколько пролётов.
Внизу, у кучи щебня и извести, приютилась аномалия "жарка", изредка сообщая о себе в темноте цеха оранжевыми всполохами.
Магическая полупрозрачная сфера, похожая на огромный мыльный пузырь, вдруг с электрическим треском лопнула и, стрельнув мелкими молниями в стороны, вывалила из своего чрева полтора десятка людей. Их тела бесформенными культями, как картофель из порвавшегося мешка, посыпались вниз. Большая часть угодила тут же на ржавую площадку и ступени лестницы, двое повисли на поручнях, чудом зацепившись за железную ограду, а ещё двое мешками полетели вниз. Кричали все, но те двое, которым повезло меньше, заорали так истошно и дико, что вмиг стало ясно, какова их судьба.
- Холод, держись, мля-я! - Никита выбросил руку, пытаясь схватить друга за что-нибудь, но перчатка РЗК шлёпнула по гладкой сфере шлема напарника. Секунда, и его капюшон оказался в сжатом кулаке Никиты.
Кругом раздавались стоны, крики и просьбы о помощи. На перилах повисла Анжела, готовая вот-вот сорваться с 15-метровой высоты. Ден, мёртвой хваткой вцепившийся в стойки ограждения, чувствуя, что они гнутся и скрипят, сумел закинуть тренированное тело боком на край площадки, а ногой поддать под ягодицы Анжеле, отчего та тоже смогла забросить себя выше и безопаснее. Затем Холод, влекомый Истребителем, с кряхтением и натугой заполз полностью, умудрившись не скинуть РД. Его винтовка и "Шмель" валялись рядом, чему он, судя по всему, был рад больше, чем своему спасению. Снайпер!
Никита притянул его к себе резким рывком, словно боялся потерять, уронить "мишку на пол", схватил другой рукой за отворот костюма Анжелу и также подтащил к себе.
- Атас-с!
- Пипе-е-ц!
И только сейчас боль обожжённых рук дошла до их мозгов, вызвав стоны и нытьё, - всё железо накалилось вокруг, хотя, видимо, только то, что оказалось за оболочкой сферы-портала. Люди, их вещи и оружие внутри шара остались нетронутыми этими семьюстами градусами.
Впрочем, лестница остывала с поразительной скоростью, языки пламени на стене и потолке потухали, так как нечему на них было гореть.
Снова цех окутала тьма, изредка нарушаемая отблесками "жарки" и всполохами бушующей гигантской стихии, отражаемыми через редкие верхние фрамуги окон.