А потом изнутри амбара кто-то ткнулся в запертую двустворчатую дверь. Женский голос покаянно сказал:
— Ой.
— Дура, — прошипели в ответ.
Кто сказал, что проблем маловато? Ось всегда готова подсобить Я вздохнул, покосился на Иву, начавшую осознавать, и подступил к двери. Стукнул кулаком — почти вежливо.
Через несколько секунд неуверенный мужской голос спросил:
— Кто там?
Я посмаковал вопрос. И как-то не до шуток, согласитесь.
— Клан Вобля.
Внутри амбара загрохотало, затрещало и под скрип дверной створки на свет высунулась неопрятная борода — приценилась к обстановке, кашлянула и обратилась к кому-то внутри:
— Померли.
Дальнейшее мгновенно превратилось в драму, где сопли, слезы и вой. 14 разновозрастных женщин, 10 мужчин за пятьдесят и 7 подростков от 8 до 14 лет — протиснулись мимо нас и рассосались по территории, припадая к трупам. А твари пусть подождут, да.
Я резковато повернулся к Иве, заодно и Фрау заарканил взглядом:
— Не сметь.
Женщины нехорошо подрагивали.
— Не ваша боль, я сказал.
— Оставим что ли… — Умник замялся. Тощий покрутил пальцем у виска.
Не люблю тупиковые ситуации. А вот рубить узлы люблю.
— Две минуты на сборы! — рявкнул я. — И уходим.
— Да как же… — затянул плаксивый голос.
— Кому там, блять, непонятно?! — надвинулся Шест, перекидывая шмалабой.
Через две минуты и правда ушли — нестройной минорной толпой, что выбесила меня еще до начала движения.
Хороший шведский стол для нечей. Помимо баулов в руках спасенных немного колюще-режущего, но навыки обращения с оружием на переходе отсутствуют как данность. Отдельная благодарность Иве и Фрау, которые, где словом, а где и делом сдерживали разброд и шатание толпы. И жирный плюс Крысе, наматывавшей круги вокруг идущих, точно сторожевой пес. Один условный «кусь» и отстающие перестают засматриваться на парковые отнорки, ускоряя шаг.
Я присмотрелся к дороге. Рядом сопел Шест, принюхиваясь. Нечи рядом — возможно доедают соседей и готовятся к поискам нового блюда. В районе административных зданий что-то с чувством взорвалось, насытив сизый воздух смолянистыми черными клубами.
— Резче шаг! — Я прибавил скорости. Хватит плестись, как стая жертвенных баранов.
Народ вроде прочувствовал — загнали боль поглубже и сосредоточились на выживании. Пыхтели, шипели изношенными паровозиками, но двигались. Благо, почти пришли — осталось обогнуть провал, к которому опять вышли с неожиданной стороны, и добро пожаловать к очагу спасения.
Опуская пару инцидентов с резко охромевшими, успели. Уже на подходе к баррикаде заметил пару тушек, мелькнувших в начале улочки, но то просто капля в море угроз — устаревший намек на обстоятельства. Пока что отработаем насущное.
— Не поняла! — Над баррикадой, нарастившей немного массы, воздвиглась Оторва.
— Поймешь, — пообещал, проникая по флангу на территорию базы. Нервные спасенные начали тесниться в попытке успеть.
— Под защиту клана? — грозно уточнила глава. Быстро сориентировалась, потенциал есть. Как есть и некая процедура.
— Чего молчите? — вклинилась Ива. — Жить хотите?
Нестройный хор подтвердил — все, что угодно, за кусочек безопасности. На том формальности закончились — Оторва распорядилась и подчиненные увлекли новобранцев вглубь лагеря.
— Я готов драться! — Пацан, маявшийся в числе крайних, требовательно протянул руку. И что примечательно — ко мне.
— Джимми! — воскликнула Ива.
Да ладно, один поджопник пареньку не повредит — скорее направит в правильную сторону. Мне некогда. Да и глава клана смотрит злобно, борясь с выплеском отрицательного. Ну так поможем даме высказаться:
— Что-то хотела? — спросил я с недоумением.
— Мне, сука, не прокормить всех. Это ведь Шпаги?
— Шпаги упоминались, — согласился.
— А где остальн… — Женщина осеклась и помрачнела. — Не удивительно.
— Да? — поторопил я информативное. У нас вроде как кризис на подходе.
— Они считали себя кланом, но не смогли получить официальное признание совета. Мало бойцов, много гражданских. Нет баланса, понимаешь? И теперь ты привел выживших сюда.
— Лишние руки не помешают, — вякнула в тылах Николаевна.
— Заткнулась к херам! — вызверилась женщина.
— Не очкуй, — подбодрил я ее. — Большую часть сожрут.
— А… Ты че… — Глава побагровела, присмотрелась к моему лицу и вздрогнула: — Видел чего?
— К периметру подобрался кто-то большой и страшный. — Я почесал саднивший подбородок. Звучит слабо. — Очень сука большой. И очень страшный.