– Заслон?
Передатчик не работал. Видимо, Гуцул старался говорить тише, но его голос все равно звучал неестественно гулко, болью отдаваясь в ушах:
– Все что осталось. Сам видишь. Эта чертовщина прошла сквозь него. И все. Слизало как корова языком. Одни тряпки и стволы…
– Что со связью?
– Пусто. – Голос Гуцула троился, отскакивал от стен. – Сигнал не…
Нестер едва успел отскочить. Воронка пролетела в обратном направлении, но теперь по краям перемещались, переходя одна в другую, еще с десяток мелких, подвижных, вращающихся спиралей.
– Она растет! Выбирайтесь, живо!
Воха прыгнул первым. Короткий разбег, перекат вперед, – Свят едва успел подхватить его, волоком втащить в свой сектор коридора. Втроем они отскочили назад, переливающаяся теперь уже разноцветными всполохами «сеть» воронки на глазах захватывала пространство. Нестер видел, как Гуцул отшатнулся, но вращающиеся плоскости настигли его, облепили, как паутина, вздернули вверх.
Время, кажется, остановилось. С ужасающей ясностью Нестер видел, как тонкие нити, пронизывая фигуру связиста, растворяются в нем, а затем застывшее в крике лицо, поднятые руки, ноги, тело теряют свои очертания, плавятся, истончаются, как кусок сахара, попавший в кипяток. Миг спустя время вернуло свой ход, и от Гуцула осталась лишь гора амуниции. Воронка заполнила все пространство узла связи, раздулась, залепила едва различимыми плоскостями и гранями все еще мигающее индикацией оборудование, пол, потолок и застыла на глазах бесформенной серой массой.
– Ходу!
Свят очнулся первым. Пихнул локтем Нестера, едва ли не за шкирку потащил Воху за собой, обратно к основной группе. Они успели пробежать не более десяти метров, когда впереди воздух взорвался безудержной какофонией выстрелов…
…Они вылезли со стороны лабораторного комплекса – гротескные, белесые существа, напоминающие вытянутые человеческие фигуры. Осторожно и совершенно бесшумно выползали под свет ламп, передвигаясь боком, на четвереньках, вытягивая несуразно длинные конечности. Смазанные черты на узких мордах, провалы носов, безгубые рты, раззявленные так широко, как никогда бы не смог человек, не рискуя вывернуть себе челюсть. Должно быть, впервые в жизни хладнокровие и профессионализм изменили Якуту, и вместо того чтобы открыть огонь, он замер, стиснув карабин. Одна, две, три твари… Белесые бельма глаз притягивали взгляд, лишали воли, и неизвестно, чем бы все закончилось, если б не взвизгнул, совсем по-бабьи, Архимед, только что заметивший выходцев из неизвестно какого ада.
Якут выстрелил, но тварь с невероятной быстротой «ушла» с линии огня, в длинном прыжке вскочила на стену, а из коридора, ведущего к лабораториям, уже выползали, вытекали, выпрыгивали новые монстры. И их было много, слишком много…
Полоз и Коча ударили с двух стволов. Якут неимоверным усилием воли взял себя в руки. Захват цели, выстрел, молниеносный поворот корпуса – еще одна тварь падает со стены, но, по-прежнему живая, сучит ногами-лапами. Захват – выстрел, захват – выстрел. Он услышал голос Свята – похоже, отступать некуда, там, за спиной, своя капитальная засада. Захват – выстрел, захват – выстрел. Справа грохочет «Печенег». Краем глаза Якут фиксирует Свята, выбравшегося на открытое пространство. «Тяжелая артиллерия» заставляет тварей прервать атаку, отступить назад, к лабораториям. Полоз бьет снайпера по плечу – заминкой надо воспользоваться, чтобы выбраться из ловушки.
Группа рванула вперед, Свят прикрыл отход, удерживая пулемет в руках. В полумраке перехода к лабораториям ясно угадывалось многочисленное движение. Монстры копошились там, ждали благоприятного момента, чтобы вновь сесть на хвост отряду, рвануть в атаку, как только люди замешкаются, покажут спину. Воха на ходу вогнал в подствольник термобарическую гранату – всего три выстрела, остальные остались в плену воронки, вместе с гранатометом Заслона. Он пропустил группу как можно дальше, бросился к проходу и выпустил в нутро заряд. Смесь рванула внутри перехода к научному комплексу, ударная волна сметала в ограниченном пространстве белесые тела, превращая переход в маленький филиал ада на земле. Там, снизу, сразу после взрыва пронеслась огненная круговерть под аккомпанемент высокого нечеловеческого визга. Но Воха отчего-то был твердо уверен, что даже такой «сюрприз» не поставил точку на белесых тварях.