— Зайдите или позвоните попозже — может, подвернется вакансия.
Вежливо отфутболивали, как понял Михаил. Плюнул он на все да и занялся осмотром интересных мест: сходил в Оружейную палату, в Третьяковку — когда еще в Москву попадешь?
Отпуск закончился, и Михаил вернулся к себе, в Брянск. И тут, как снег на голову, звонок от Селезнева:
— Что, Мишка, не ожидал? Думал, треплется Селезнев? А я договорился насчет тебя. Когда сможешь приехать?
Михаил клятвенно заверил, что в ближайшее время, и помчался к начальнику.
— Какой тебе отпуск без содержания? Ты только из отпуска вышел! — удивился Сергей Николаевич.
— Ну просто горит, как в Москву надо! — взмолился Михаил.
— Никак зазнобу в Москве найти успел? Дело молодое! — Тутышев заговорщицки подмигнул. — Отпуска я тебе не дам, но помочь — помогу.
Михаил навострил уши. Как-то странно начальник выражается: «Отпуска не дам, но помогу».
— «Аннушку» нам надо гнать на ремонт в Балашихинский район, поселок Черное. Это ведь рядом с Москвой. Движок ресурс свой отработал, менять надо. Техника с собой возьмешь — он после ремонта самолет принимать будет. На ремонте ты не нужен — не барское это дело. Вот и получается: вроде и в командировке, и в то же время…
— Я понял, Сергей Николаевич! Спасибо! Когда вылетать?
— Экий ты резвый! Сначала ремтехбаза подтвердить должна, что деньги на их счет поступили. Думаю, дня три-четыре подождать придется.
Обнадеженный Михаил вышел от начальника и позвонил Виктору:
— Вить, дня через три-четыре только получится.
— Хорошо, только долго не тяни, ты не один кандидат.
Дома Михаил собрал документы, приготовил сумку с бритвой и бельем. Невелики пожитки, но и командировка короткая — дня три-четыре от силы.
Через три дня Сергей Николаевич вызвал его к себе:
— Вылетаешь завтра с утра. Все документы на самолет и авизовка у техника.
— Йес, сэр! — гаркнул Михаил, вытянувшись перед начальником.
— Эх, вроде уж вырос из детских штанишек, а все дурачишься.
Михаил нашел самолет, который предстояло перегнать, и техника около него. Это оказался его старый знакомый Сашка Веретенников.
— Этот рыдван на ремонт гнать?
— Почему рыдван? — несколько обиделся техник. — Вполне приличный летательный аппарат.
— Лет-то аэроплану сколько?
— Почти тридцать.
— Вот! Он меня старше! До Балашихи доберемся без проблем?
— Зуб даю!
— Тогда в шесть утра вылетаем.
Рейс был не графиковый, потому Михаил назначил вылет пораньше, когда болтанка меньше и видимость лучше. И все равно утром — пока к метеорологам за погодой на маршруте, пока в штурманскую за картами да в диспетчерскую — прошел час.
Михаил подошел к самолету, забросил в дверь сумку.
— Эй, Ляксандр! Ты здесь?
— А где ж мне еще быть?
Сашка демонстративно взглянул на часы:
— Я уж и двигатель прогрел.
— Это ты молодец!
Михаил приступил к предполетному осмотру. Понятно, что техник самолет осмотрел и приготовил, но — положено. Инструкции Михаил соблюдал свято: в них каждая строка кровью написана.
Он осмотрел мотор, левое колесо, подергал расчалки биплана, крыло — нет ли струбцин, фюзеляж. Обежал хвостовое отделение, покачал рули высоты. Такой же осмотр самолета он сделал с правой стороны. Все в порядке, лючки закрыты, заглушек и струбцин нет.
Михаил уселся в левое кресло, справа уже сидел Веретенников.
— Ну что, запускаем?
Михаил открыл форточку, крикнул: «От винта!» Пробежал глазами панель приборов, тумблеры. Так, триммеры в нейтральном положении, бензокран открыт. Михаил включил «запуск», нажал кнопку стартера, дождался, пока он наберет обороты, и потянул рычаг на себя. Стартер начал раскручивать двигатель — девятицилиндровый АШ-62ИР.
Винт сделал один оборот, второй — хлопок… Из патрубков вырвалось пламя. Михаил включил магнето, установил сектор газа на 700–800 оборотов в минуту. Двигатель взревел. Манометр показывал три атмосферы в масляной системе, температура газа — 100 °C. Пока двигатель молотил на холостых, Михаил связался с диспетчерской вышкой:
— Я — борт 35516, разрешите рулежку?
— Борт 35516, рулежку разрешаю.
Михаил показал знаком механику — убрать колодки! Отжал гашетку тормоза на левой половине штурвала, добавил газа. Самолет, вздымая за собой облако пыли, пополз по рулежной дорожке. Двигатель работал устойчиво, без тряски.
— Я — борт 35516, разрешите взлет?
— Борт 35516, взлет разрешаю.
Михаил вырулил на взлетно-посадочную полосу, нажал гашетку тормоза, плавно добавил обороты. Пора! Он отжал гашетку, добавил газу. Самолет начал разбег. На тахометре — 2100 оборотов в минуту, скорость — 80 километров в час. Михаил плавно потянул рычаг на себя. Самолет оторвался от земли, стук колес по швам бетонной полосы прекратился. Внизу промелькнул ближний привод.