— Флуггера. По поводу.
— Так и говори! Мне некогда лясы точить. Вон работы сколько! — Он обвел рукой свои владенья. Да уж, кучи искореженной техники ввергли бы в уныние даже профессионально ультра-оптимистичного ведущего передачи «Крылья Отчизны». — Акты на списание, ремонтные формуляры, заказы по запчастям, фактический ремонт — это же все на мне!
— Не ной, Пьер, тебе не идет. Лучше расскажи, что ты там моему «Хагену» прописал?
— Думаешь, я помню? Ладно, пошли в подсобку, а то с живого не слезешь…
В подсобке обнаружился рабочий стол, неожиданно аккуратный — бумажечка к бумажечке. Пьер открыл планшет и распечатал формуляр.
— Держи. И проваливай. Дел по горло.
Я «провалил» на ангарную палубу, где, усевшись на демонтированную пушку «Ирис», сунул нос в документ.
Печально. Не безнадежно, но печально.
— Та-а-ак, — бубнил я под нос, — наличные повреждения: станция защиты хвоста — уничтожена, система охлаждения твердотельной пушки — уничтожена, киль… правая плоскость… так, это ясно… Ага, вот! Рекомендации по ремонту: замена плоскости, замена кормовой башни, замена фонаря кабины, замена панелей центроплана Ф-10, Ф-11, восстановление панелей Д-2, Д-3 посредством молекулярной сварки… титанировое напыление… покраска… И тут понятно… Самое главное! Заключение: с учетом полученных повреждений ремонтно-восстановительные мероприятия по тяжелому истребителю «Хаген» бортномер 151 планируется завершить в течение двух дней. В связи с отсутствием фирменных запчастей… рекомендую ремонт приостановить и поместить флуггер на консервацию до получения запчастей по запросу номер… от такого-то числа. Да-а-а…
— Вот и остался ты, Андрей, безлошадным, — протянул я вслух, кажется, довольно громко, так как на меня заоборачивались два мужика с аппаратами блиц-сварки и донельзя мрачный херенте, что-то строчивший в планшете.
Я собирался погрустить еще, но меня согнали с пушки, которую работяги принялись стропить и грузить на платформу тягача. От нечего делать я стал помогать советами, но обстановка не располагала, и мне чуть не дали по харе. Потом налетел тот самый херенте с криками, что я мешаю людям и не пойти бы мне куда подальше.
Пришлось пойти искать это самое «куда». На душе было сумрачно. Первый раз за долгое время ваш покорный слуга оказался в ситуации полного и тотального безделья на неопределенный срок.
— Сиреневенький бесперспективняк, — произнес я вслух, вспомнив любимую присказку моего соседа по комнате в академической казарме кадета Венечки Оршева. По его мнению это был универсальный тест уровня алкогольного опьянения. Выговорил без запинок, значит, можно продолжать.
Мысли на алкогольную тему закрутились вокруг бара, но я решил, что не хватало еще запить от безделья, и принялся фантазировать, чем бы себя занять. Для начала, неплохо бы очистить палубу. Здесь мне точно делать нечего.
Я зашагал к выходу. Руки в карманах, голова опущена, плечи сутулые — портрет разлагающегося работника гнилого капиталистического предприятия. И тут ожил коммуникатор, известивший о свежем текстовом сообщении.
«Пилоту Андрею Румянцеву немедленно проследовать на любом свободном флуггере к орбитальной крепости „Амазония“ по предписанию ГАБ».
Хорошенькие дела!
Это кому я понадобился? И почему «Амазония»? Меня можно вполне поиметь на станции, что не раз и не два уже делали… Короче говоря, я позвонил куда следует и поинтересовался у компетентных товарищей, какого черта.
— Предписание подтверждаю, — ответил компетентный товарищ.
— И что мне делать?
— Исполнять.
— А где я свободный флуггер возьму? Мой-то в ремонте!
— Разберетесь.
— Да кто же мне его даст?! Сейчас тут сами знаете, что творится!
— Прекратите тянуть время. Вас уже ждут. Приступайте к исполнению!
Отбой. Даже гудки в трубке звучали повелительно. А чего я хотел? Это же ГАБ — организация, крайне неучтивая в основных внешних проявлениях.
Позвонил в диспетчерскую. Там, оказывается, успели войти в положение и выделили мне свободный флуггер, которым оказался старенький истребитель «Сокол».
«Вот ведь, козлы! — думал я по дороге. — Если я так нужен именно на „Амазонии“, могли бы за мной борт прислать!»
Никогда не был на «Амазонии». Интересно! Знаете, как в музее. Видал я антикварные вещи, но крепость внушала подлинное почтение. Даже приснопамятный «Шаррукин-17», который так умело выпотрошили джипсы, смотрелся юношей рядом с этим чудом конструкторской мысли.