Все-таки главком — мастер и виртуоз! Да, потеряны «Три Святителя», «Орел», «Бородино» и «Нахимов», но ведь выждал-таки Пантелеев! Надоело конкордианцам играть в прятки! Ломанулись всем скопом и получили по первое число.
То есть получили бы…
Умопомрачение нашло на вождя или как? Приказ: рассредоточить огонь по схеме один вымпел на один вымпел! Ударным флуггерам работать по схеме одна эскадрилья — один вымпел! Основная цель — ходовые части кораблей противника!
В результате у клонов в безвозвратных всего один линкор, да авианосец с тяжелыми повреждениями вышел из боя. Ну и фрегатов нащелкали. А толку?
Надо было по классике. Сосредоточенный огонь, три вымпела первого ранга на одном! Авиакрыло на один борт! Глядишь, и наколотили бы. А так, черт…
Подумаешь, половина флота Конкордии лишилась возможности уйти в X-матрицу, или хотя бы уйти в нее быстро? Это если верить бравурным докладам. Только незаметно, чтобы Шахрави стремился куда-то уходить!
И развернулись клоны им навстречу. И таких горячих навтыкали за тактическую глупость Пантелеева! Линкоры в строю, зато авианосцы… Флуггеров клоны сожгли немерено. И авианосцам, считай, кранты. Нет больше основы ударного могущества. Вот и драпаем теперь на орбиту. Линкоры… без прикрытия… черт…
Самое время запевать «Варяга»!
Тусклое боевое освещение ГКП. Головы в шлемах виднеются над спинками кресел. Пост в работе. Пилоты-навигаторы отдыхают — автоматика везет. Штурман строчит что-то на планшете, не иначе как прокладку запасных маршрутов отхода. Отходить придется, нет сомнений. Это если повезет. Клубы дыма тают у подволока, как боевая слава Второго Ударного флота полчаса назад. Мерцают голограммы. Родной, такой привычный запах синтетики главного командного поста.
На переборке в объятиях стальной спирали горшок с геранью. Герань понурая, опять вестовой забыл полить…
Какие же мысли лишние лезут в голову!
— Сеанс с «Белоруссией» мне, — пусть связист поработает.
— Есть.
— Алексей Петрович, дорогой! Прием!
Обладатель аристократической фамилии А. П. Шаховской носит бакенбарды и длинные волосы, собранные в завидный холеный хвост. Его в свое время перевели с авианосцев, а он в знак протеста не стал сбривать традиционную поросль.
— Слушаю тебя, Павел Ростиславович! — Голос искажен несильными помехами — клоны ведут инфоборьбу, да только дальность не та. Пока не та.
— Я вижу наш маневр так: берем «Пожарского» в коробочку. Ты с юта, я с бака. И удаление даем в сотню. Все-таки «Пожарский» теперь стационар — на нем две эскадрильи «Горынычей». Надо бы прикрыть.
— Нет возражений. — Шаховской помолчал. — Смотри, клоны разделяются. Видишь? Одна группа идет за нами, вторая к Интерфлоту.
— Вот пусть немцы с ниппонцами и разбираются. Не наша проблема.
— До поры. До поры не наша. Отбой.
Это точно. Как только Шахрави прорвет строй Интерфлота, на них навалятся флуггеры с двух сторон. А это — конец.
Нашли инженер-капитана Уварова. Он пропадал в реакторной, позабыв включиться в общекорабельную сеть. По его словам, откатники второй ГК накрылись мертво. Но обещал, что маневровые двигатели и гироскопы смогут компенсировать отдачу. То есть пилотам лишняя работа, но башня в строю. Что не может не радовать.
Бронированный утюг линкора «Кавказ» занял позицию на орбите.
Под брюхом лежала планета, рассеченная надвое линией терминатора.
Башни ГК, все четыре, развернулись в сторону приближавшейся армады. Открылись створки пусковых шахт, обнажая хищные морды многоцелевых ракет «Титанир».
Зашевелились турели ПКО. Носовые дюзы выдали серию тормозных импульсов, линкор сбросил скорость; по контрасту казалось — замер. Хотя, конечно, продолжил криволинейное движение по некоторой орбите вокруг С-801-7 в соответствии с законами небесной механики.
Темный и молчаливый. До поры, как верно заметил командир его «одноклассника» А. П. Шаховской.
Тяжелый авианосец «Римуш»,
военно-космический флот Великой Конкордии
Орбита планеты С-801-7, система С-801
Атака русских попортила нервы. Всем. Начиная с капитана Бехзада Эриуша Кавоса.
Хорошо было адмиралу Шахрави демонстрировать бодрость духа и говорить фразы для учебников истории. Он шел в центре построения на линкоре «Кавад». «Римуш» же находился в арьергарде третьей эскадры, прикрывая тыл.