— Они работают! — Хмуро ответил паренёк. — Вот!
Вокруг него из воздуха соткалась «Пси-сфера». Мастер с интересом осмотрел получившийся результат.
— А что?.. — Наконец заключил он. — Очень даже неплохо. Не знал бы, что сделано на вторичных кристаллах, то и не заметил бы разницы!
— Её и нет! — Чуть повеселел подмастерье. — «Пропуск» — четыре девятки, «Кафка» — 3,57, совместимость — полная. На нашем оборудовании я найти отклонений не смог.
— М-да… — Мастер удивлённо почесал бороду. — Такой талант, а мозгов нет… Ну вот скажи мне, скажи, зачем ты себя угробить хочешь?! Пилотом ты, может быть, и станешь — плохеньким, кривеньким, хиленьким, но станешь… Упёртости в тебе много. Но зачем?! Зачем тебе это?! Вместо того чтобы стать плохим пилотом, ты уже стал отличным Пси-мастером! Да к нам в очередь будут становиться! Чего тебе неймётся?!
Парень несколько секунд честно подумал над словами учителя, после чего встряхнул головой и ответил:
— Не могу! Просто не могу больше так продолжать… Меня… тянет небо! Зовёт меня. Я будто слышу его голос, его призыв. Или отправлюсь туда, или умру, пытаясь! Выбора нет… Не хочу его.
— О-хо-хо… — Мастер сгорбился как старик, коим, собственно, и являлся, тяжело опускаясь в кресло. — Старый я дурак… Как же я сразу-то не понял…
— Не понял, что?
— Да я вбил себе в голову, что это у тебя просто подростковая блажь. Думал — пройдёт. Перебесишься. Надо было раньше спросить… Слышал я о таком. Редко, но бывает. Ты своего отца помнишь?
— Нет, я в общине рос.
— Видимо, он был Пилотом — и не из последних. Говорят, бывают такие случаи, когда сильные псионы гибнут, то их дух вселяется в одного из потомков.
— То есть я — реинкарнация своего отца?! — Вытаращил глаза парень.
— Пф! Ха!!! Скажешь тоже! Нет, конечно! Это своего рода одержимость, а не реинкарнация! Просто в определённых ситуациях ты сможешь увидеть образы прошлого. Возможно даже овладеть какими-то навыками без обучения… Хм… Например, Пилота. Недаром же тебя так тянет в небо! Возможно, это в тебе говорит проснувшаяся память отца.
— И… что же мне делать?
— Можешь к жрецам обратиться, или к докторам… Уж они-то тебя полечат! Хе-хе! Но не советую. Лучше просто жди. Как дух выполнит то, что хотел, долг перестанет его держать в этом мире, и он просто исчезнет… Вот только для этого тебе, похоже, придётся-таки стать Пилотом.
— Это моя мечта!
— Ну-ну. Мечтатель!.. Эх, ладно, напишу я письмецо одному своему другу, он как раз сейчас работает в Лётной Академии. Не начальником её, так что не радуйся раньше времени, всего лишь кладовщиком, но, возможно, он что-нибудь и придумает!
Три года спустя.
— Эй, ты! Иди-ка в сортире убери, а то мой друг мимо толчка насрал!!! Гы-гы-гы!
Группа молодых людей, одетая в парадную форму курсантов Лётной Академии, пьяно заржала. Я неприязненно на них посмотрел. Вот же идиоты! Нажрались сразу после прохождения спецкурса Пси-препаратов, чем свели весь результат этой операции практически на нет! А ведь в уставе об этом чёрным по белому написано!.. Дуракам закон не писан. Так и появляются после академии дегенераты, не способные даже Пси-щит нормально поставить!..
Вспомнилось, как три года назад я, полный амбиций, впервые пришёл в это место. Тогда мне казалось, что ещё немного — месяц-два, и я подтвержу свои знания делом, после чего не пройдёт и года, как окажусь в рубке… Реальность оказалась отрезвляющей. Старый отставной вояка, занимающий непыльную должность кладовщика, выслушал мои наивные размышления, после чего не стал ничего объяснять, а просто засунул в один из множества тренажёров — мол, покажи класс, раз такой умелый. Надо ли говорить, что я осрамился по полной программе? Тренажёр представлял собой сферу, где искусственно создавались искажения Пси, от которых нужно было уворачиваться, а если это невозможно — то принимать на Щит. Много после он мне рассказал, что был очень удивлён тому, что меня не вывернуло наизнанку после первой же Волны. Включенному на полную мощность тренажёру понадобилось целых две минуты на то, чтобы лишить меня съеденного завтрака. Это был результат третьего года обучения!
Но тогда я этого не знал и был уже готов к тому, что кладовщик откажется мне помогать. К счастью или к сожалению, этого не произошло, и вот я уже четвёртый год на полставки подрабатываю уборщиком в Академии. Чуть меньше, чем курсанты! Но они-то учатся по восемь — десять часов в сутки, а мне приходится ещё и зарабатывать на хлеб с маслом, не говоря уже о «небольших» обязательных тратах…