Под дом не пролезть, слишком узко.
Пошла в обратном направлении, и вот засада! С той стороны тоже доносились голоса. Солдаты, судя по всему, дом кольцом обходили.
И куда мне теперь? За кусты, к дороге? Так там еще больше солдат!
Что делать?
Кусты высокие, темень на дворе непроглядная, так что, вытянувшись во весь рост, ухватилась за высокий подоконник, и… А окна-то в дом закрыты изнутри.
- Ох черт, - обреченно выдохнула я.
Солдаты слева.
Солдаты справа.
Солдаты позади, а впереди плотно закрытые оконные ставни.
У меня секунды, а потом неизбежная встреча.
Поджав губы, с силой ударила прикладом пистолета по стеклу. Треск страшный! Вовнутрь дома посыпались осколки.
«Сюда!» - прогремел один.
«В доме!» - прохрипел другой, когда я перевалилась в дом и уже поднялась с дощатого пола на ноги.
У меня опять секунды…
Промчавшись в соседнюю комнату, без раздумий прыгнула в открытое окно, а в это же время в прихожей с силой ударили ногой дверь и та хорошенько врезалась о стену.
Вскочив с холодной земли, нырнула в кусты, а оттуда, сразу пробралась под днище стоящего рядом с домом джипа. Странный в модификации четырехколесный джип был полностью в броне и с низким днищем. Крепкий мужик в экипировке сюда в жизни не пролезет, а вот тоненькая и без экипировки я… ну, лицо в двух сантиметрах от теплого железа.
«Из окна сиганул!» - зло прохрипел кто-то. А в следующую секунду из-за кустов выбрался солдат в сером камуфляже. Он пошел к джипу, а двое, что из-за кустов выбрались вслед за ним промчались к дому на той стороне дороги.
Тот, что подошел к джипу, распахнул дверцу и, недовольный, с силой захлопнул ее обратно.
В полуметре резко на тормозах остановился еще джип. Из-под днища машины я видела большие черные колеса.
- Что у вас? – раздался голос из высокого внедорожника.
- Местный, вроде безоружный. Ушел.
- Женщина?
- Явно мужик…
Растерялась. На глаза я никому так и не попалась. Произвела много шума, но осталась незамеченной. А то, что они там додумали даже на руку.
Из дома по соседству повалил серый дым…
На помощь этим солдатам из внедорожника решительно выбрались четверо. Прошли мимо низкобрюхого джипа, пошутив над тем, что надо бы посмотреть под днище.
Опять посмотрела на черные колеса рядом стоящей машины. Расстояние всего два метра, а там и другая сторона дороги недалеко. Только бы протиснуться на ту сторону четырехметрового джипа с отвисшим брюхом, скребясь курткой по грунтовке... На это потребовалось время. А там, резкий перекат под соседний внедорожник с высоким клиренсом и не было больше прежней тесноты. Я с облегчением выдохнула, сразу посмотрев на гору дров по ту сторону дороги – за дрова, а оттуда под дом… Да, пролезть там можно.
Раньше меня бы ужаснула мысль проползти под каким-нибудь старым домом, в сырости и темноте, там, где полно жуков и паутины, но суровая реальность этих мест снова грозно смотрела мне в лицо, не оставив другого выбора.
Выждав момент, я активно заработала локтями, выбравшись из-под машины. Затаилась за горой сложенных дров, когда к транспорту пошли солдаты. Из машины они взяли еще фонари. Между тем, в доме на этой стороне дороги, из которого еще недавно валил серый дым, раздалось хмурое:
«Есть что?»
В ответ протянули усталое:
«Не… Ушел, походу».
Скрипнула дверь. На крыльцо вышел солдат, бросив через плечо:
«Ничего, далеко не уйдет».
На животе я заползла под домом, тут же напугавшись света чужого наруча в нескольких метрах от себя.
- Не бойся, не бойся. Я не враг, - тихо и бегло заговорила женщина, так же как и я, укрывшаяся от солдат под домом. – Не кричи только.
Я не собиралась кричать, просто неожиданно было увидеть здесь кого-то.
- Кто вы? – на локтях подтянувшись к ней, спросила я.
- Аня. В церкви деревенской служу. Жизнь праведную веду. Утро каждое за деревню молилась, за людей молилась. За Ивана Григорьевича, старшего нашего в деревне молилась, - вдруг на одном дыхании затараторила она, скривив лицо в муках сожаления и горя. – А сегодня не помолилась…
- Я Нина, - попыталась оборвать я исповедь Ани. А та вдруг громче:
- Беда на деревню обрушилась! Мертвецы пришли. Солдаты пришли. Ивана Григорьевича убили…
- Нас тоже убьют, если не прекратите.
Аня глубоко вздохнула, и сколько-нибудь да успокоилась.
- Я Нина, - опять сказала я, присмотревших к женщине с худым лицом и черными бегающими глазами. - Почему вы в убежище с остальными не укрылись?
- Не успела, - качнув головой, шепнула она. – Мертвые пошли, и…
Женщина с золотым православным крестом на шее крепко держала в пальцах авоську с потрепанной библией, одеждой и едой. На дне авоськи был пистолет в кобуре.
- Я пытаюсь пробраться к устью реки, а оттуда в город, - шепнула я. - Вы со мной?
- Тебя там ждет машина? – вспыхнула она надеждой.
- Я пешком пойду.
- До города три дня, а то и больше! – ужаснулась она.
- Да, примерно так и будет. Так вы со мной?
Аня нахмурилась. Такая перспектива ей явно не по нраву. В общем-то, учитывая ее телосложение и относительно комфортную жизнь здесь: в собственном доме и под защитой солдат…
Показав на южную сторону дома, спросила:
- На той стороне можно выбраться?
- Там сразу дорога будет. Лучше левее, там соседний дом близко и кустов много, есть где спрятаться. Обойдешь дом, а там по полю… Путь получится длинным, зато безопаснее будет, - бегло зашептала она. А секунду спустя, подтянувшись ко мне на локтях, решилась: – Я с тобой.
По сырой земле продвигались к северной стороне дома.
Заслышав, как Аня вдруг бегло зашептала что-то о деве Марии и Господе, я обернулась, углядев в нескольких метрах от нее два темных столбика. Темный.
Сияние не вспыхнуло. Из-за наручей на наших запястьях Темный даже не пытался подобраться слишком близко.
Не мешкая, поползла дальше.
Выбравшись в предутреннюю прохладу улицы, мы с Аней обошли соседний дом, а дальше прокрались через дикую растительность окраины деревни к заросшему высоким сорняком полю. Здесь солдат тоже хватало. В поле три вражеские позиции с лампами на треногах; лучи этих ламп в точности как у маяка, вращались по кругу. Три бронетранспортера и восемь джипов.
Опять пришлось ползти на животе, но на этот раз ни какие-нибудь там пара метров под машиной или под домом, а целое поле! На это потребовалось почти два часа. Два часа на локтях по мягкой земле меж крепких стеблей желтой травы всякий раз замирая, когда приближался бьющий до самого леса луч лампы. Нельзя было допустить, чтобы под лучами света макушки травы этого большого поля шелохнулись как-то не так.
А еще рассвет подгонял…
На финишной прямой, когда я опрометчиво подумала, что труднее уже не будет, пробираться пришлось через глубокую вязкую грязь. По этому участку поля, судя по всему, когда-то колонной тяжелая техника прошла, оставив после себя настоящее месиво. Ноги затягивало по самое колено! Но на этом неприятности не кончились. По ту сторону грязевого побоища зашевелился мертвец. Просто Рухлядь, сгнившая едва ли не по самые кости, но так близко... Будто ждал.
Я отшатнулась, едва не вскрикнув. Аня вскрикнула, но негромко.
Покойник не мог подняться. Только тянулся к нам, распахнув гнилую пасть. А между тем стена леса была уже совсем близко. Пробравшись к высоким стволам деревьев, мы с Аней, наконец, вытянулись в полный рост, помчавшись как можно дальше от Сторожевой деревни вниз по склону к устью реки.
Ранее утро. Макушки деревьев только начинали подсвечиваться первыми лучами восходящего солнца.
В широкой спокойной реке плескалась рыба.
Аня села, стараясь отдышаться.
- Что дальше? – спросила она в то время, когда я, сбросив с ног ботинки, уже стягивала с себя куртку. Молча зашла в холодную воду и окунулась в нее с головой, так и оставив заданный мне вопрос без ответа.