- Годы назад.
- Это много.
- Понадобились месяцы на то, чтобы разобраться в возможностях лаборатории и годы, чтобы отыскать след держателя пропуска в бункер, - сказал Стас. – Я вышел на главного инженера примерно год назад. Пропуск мог бы добыть и раньше, но не было никакого смысла пускаться в дорогу без Проводника и тем более, в одиночку.
- Что ж, Проводник теперь у тебя есть.
- Причем, лучший.
В эту ночь первым дежурство принял Стас. Я залезла в спальный мешок, почти сразу провалившись в сон. Заснула легко и спала спокойно… впервые за долгое время. Так что, в середине ночи, когда подошла моя очередь дежурить, просыпалась нехотя.
Села на узкое поваленное бревно и подкидывая ветки в костер, при полной луне в небе попивала горячий чай из алюминиевой кружки.
К звукам ночи я уже привыкла и они меня больше не пугали, как и темнота вокруг. Не тревожили даже Темные, что уже не первый час неподвижными фигурами стояли у границ желтого света ламп. Я пила чай при свете жаркого огня, и несмотря ни на что, ощущала в этом то, что допустимо было назвать уютом.
Звезды на небе исчезали. Блекла луна.
Темные вокруг не предпринимали попыток говорить со мной и даже двигаться. Они, как хищники, до первых лучей солнца выжидали случая, не осторожного момента или глупости, чтобы отнять единственное ради чего ходили по этой земле – чужую жизнь.
Стаса будить не пришлось, к нужному времени он сам проснулся.
После непродолжительного завтрака мы свернули лагерь и, погрузив сумки в машину, тронулись в дорогу.
Внедорожник скрипел и качался, пробираясь меж высоких деревьев по неровностям грунтовой дороги. Звуки стали тише только когда выбрались на асфальт.
- Ходовке плохо, - негромко изрекла я, не взглянув на Стаса за рулем.
- Не только ходовке, - подтвердил он. – Если будет возможность заменить машину, лучше поменять.
В этот день внедорожник преодолел сотни километров по разбитому асфальту пустых дорог, миновал город и два села, и вышел к морю. На фоне серого неба и темных туч неспокойное море выглядело особенно недружелюбным.
Сыпалась морось. Холодно.
На дороге, вдоль морского побережья тянулась огромная пробка из брошенных когда-то давно машин. Ржавые и ограбленные, автомобили разных форм и размеров в прошлом направлялись в одно место: в порт, к кораблям.
Машины брошены на дороге.
Машины брошены на береговой линии в песках, во всяком случае, те, что не унес океан.
Сбоку от дороги показалось высокое в несколько этажей производственное строение. Рядом маленькие одноэтажные корпуса. Ворота на территорию будто бы протаранил бульдозер.
Без остановки двигались дальше по обочине дороги, параллельно колонне брошенных автомобилей.
В салоне внедорожника тишина. Шмыгнули дворники.
Взамен низким деревянным домикам в густоте зелени показались трехэтажные многоквартирные дома, а вскоре показался портовый городок с выцветающим дорожным знаком на въезде, с едва читаемой надписью «Приходка».
Дома высокие, улицы узкие. Приходка вытянулась вдоль берега с застройкой на рельефе холмистых гор.
Мы двигались по одной из центральных улиц, поглядывая на мрачный и покинутый темный город. В пустых окнах не было огоньков. Улицы были лишены звуков. Ограбленный и брошенный, этот город был мертв.
На перекрестке пустого города Стас свернул вправо, и внедорожник покатился по заросшему травой тротуару вниз, меж домов, машин и детских площадок.
Выехали на набережную.
Недалеко от берега на мели стояло огромное грузовое судно с надписью на борту «Фаворит-6». Судно было накренено на левый бок. Якорь в воде. От корабля к берегу тянулась отсыпанная камнем дорожка.
Стас припарковал машину на обочине и дернул ручник.
- На месте, - сказал он.
Я вышла из машины в прохладу мокрой улицы, застегнув кожаную куртку. Сложив руки на груди, с любопытством присмотрелась к устроенной кем-то и когда-то дорожке, ведущей к кораблю.
- Кто-то явно заморочился, - констатировала я, когда рядом со мной поравнялся Стас. – Думаешь, там еще что-то могло остаться?
С неспокойного океана шли порывы холодного ветра. Сыпалась противная морось.
- Каюта инженера на палубе D, - проговорил Стас, не отрывая глаз от зловещего на вид грузового судна с шестипалубной надстройкой в кормовой части. В эти слова была вложена надежда, что верхние палубы пострадали от рук мародеров меньше других. Тише, чем следовало, спросил. – Что-нибудь чувствуешь?
- Нет.
- Просто корабль?
- Просто корабль.
Посмотрев угрюмо на корабль, Стас пошел к багажнику машины. Понимала его негодование, ведь перспектива наткнуться на пустую каюту главного инженера Лаборатории теперь стала по-настоящему реальной.
Оторвав взгляд от корабля, тоже побрела к багажнику машины.
Проверив пистолет за поясом и платформу на бедре, винтовку закинула за плечо. На запястьях наручи. Нож в подсумке, а фонарь в куртке.
Тугой резинкой собрала волосы в конский хвост.
- Не видно, чтобы на корабле кто-то был, - осмотревшись в округе, сказал Стас. Разгрузочный пояс. Жилет. Автомат за плечом. Пистолет в кобуре на платформе. – Поблизости тоже никого нет. Вроде безопасно.
Он шагнул вперед, к дорожке в море. Я шла позади него.
- Жаль, нет солнца.
- Сказал единственный человек в мире, который может позволить себе не бояться Темных.
- Да не в этом дело, - сразу сказала я. - С солнцем просто не так жутко... И, не так холодно, наверное.
Темные тучи. Холодный ветер. Морось, переходящая в дождь. Только середина дня, а казалось так, будто вот-вот уже наступит ночь.
Тропа в воде из крупного темного камня кривой узкой линией вела к дыре в кормовой части корабля. Края насыпи уходили в глубину неспокойного океана. Сейчас отлив. Нам повезло. Главное, вовремя вернуться обратно.
По коже пробежали мурашки, но не от холода.
Когда мы вплотную подошли к серьезной дыре с рваными краями в корпусе корабля, Стас, подтянувшись на руках, влез вовнутрь первым, а потом протянул руку мне.
Поднялась на ноги. Сделала свет наруча ярче. Осмотрелась, без колебаний спрыгнув в грузовой трюм. Воды здесь было по колено. Никакого груза. Обшивки, к слову, тоже не было, трюм напоминал скелет.
- Я пойду вперед. Не отставай, - проговорил Стас, вскинув приклад к плечу.
На запястьях мужчины светили наручи, и по-настоящему ярко в этой тьме горел только надствольный фонарь.
Вооружившись пистолетом и фонариком, я шла следом. В этой неприятной мрачной тишине всплески воды в ногах казались очень громкими.
Перебравшись по воде на другую сторону грузового трюма, по железной лестнице с двумя пролетами мы выбрались на главную палубу корабля.
В лицо тут же ударил ветер, а на голову посыпался дождь.
Осмотрелась, задержав взгляд сперва на гигантских крышках в грузовые трюмы, а затем на надстройки в шесть палуб на носу корабля.
На то, чтобы добраться от кормовой части судна к носу нам понадобилось десять минут. Беспрепятственно проникли в нижнюю пристройку главной палубы, на палубу «А» и, прикрыв дверь, некоторое время прислушивались к поскрипывающим жутким звукам мертвого корабля и к собственному тяжелому дыханию.
- Палуба "D"? – посмотрела на Стаса.
Тот кивнул, молча двинувшись вперед.
За годы запустения, брошенный корабль превратился в ржавую скрипучую консервную банку. Под ногами хлюпала вода. Повсюду было темно и сыро.
Не задерживаясь ни на одной из промежуточных палуб, мы поднялись на палубу «D». Смотрели в оба и держали наготове огнестрел.
Дверь в первую от лестницы каюту на «D» палубе была распахнута настежь. Стас проник внутрь, а через три секунды вернулся в коридор:
- Чисто.
Я осмотрела каюту с отсутствующей дверью по левую сторону узкого коридора. То была пустая комната, размером с маленькую кухню. Вошла в туалетную комнату, объединенную с другой каютой. С выставленным перед собой пистолетом, толкнула дверь, перешагнув кучу рваного тряпья. Осматривалась с осторожным любопытством, задержав взгляд на распахнутом чемодане с кучей белья у двери.