Словом, несколько месяцев вынужденного отпуска, оплачиваемого государством, ей очень понравились. Точнее, понравилось все, кроме зловредных тварей, в изобилии кишащих и в океане, и на земле. Смертельно опасные медузы и осьминоги, акулы-людоеды, гребнистые морские крокодилы, весящие до двух тонн и атакующие людей даже в сытом состоянии, самые ядовитые в мире змеи и даже безвредные с виду западные пчелы, укусы которых убивают больше людей, чем акулы побережья… Можно сказать, что здесь ее подстерегало больше опасностей, чем в родной Франции, правда, австралийские хищники не охотились за ней персонально, что значительно повышало шансы на выживаемость.
Через полтора месяца после того, как забылся судебный процесс, на котором «Сьюзен» и «Виктор» выступили ключевыми свидетелями, они спокойно вернулись на родину: устранение их утратило практический смысл, а месть ради мести разведки обычно не практикуют.
А вот когда она подвела под пожизненное заключение Рушди Аль-Банна, координатора ячеек Аль Каиды в Западной Европе — защита ей была пожизненно необходима: арабские террористы не менее опасны, чем смертоносные австралийские твари, но в отличие от тех вездесущи, злопамятны и мстительны, они целенаправленно разыскивали именно ее по всем закоулкам земного шара…
В Тиходонске, под именем Дианы Сорель, она разрабатывала провинциальную Золушку, из которой сделала принцессу. Эта операция не способствовала приобретению врагов, скорей наоборот — Золушка должна быть благодарной ей до конца жизни. К тому же она хорошо провела время и прекрасно отдохнула: никаких хищных животных, кроме мужчин, в Тиходонске не водилось, зато были солнце, река, специфический казачий колорит — костюмы из прошлого века, фланкировка, или «крутка», — смертельно опасное и завораживающее жонглирование двумя острыми шашками, бешеные скачки и рубка лозы или глиняных фигур… Как и всегда, вокруг собирались поклонники, которые катали ее на парусных яхтах, на песчаных островках угощали донскими деликатесами — тройной ухой, раками, включенными в Красную книгу рыбцами, шемаей и чехонью… Программа защиты свидетелей после Тиходонска, естественно, не включалась в связи с ненадобностью, но потом они с «Виктором» поддались соблазну и променяли служебный долг на золушкины алмазы… В последние три года за ней охотились не только вечные враги, но и бывшие друзья, теперь приходилось скрываться от всех, поэтому она всегда была готова к нападению, и только что эта готовность спасла ей жизнь. Хотя, по первым впечатлениям, напали на нее явно не наемники Аль Каиды и не ликвидаторы DRM, но это еще требовало уточнений.
«Сьюзен» попыталась позвонить супругу, который тоже никогда не жил в Хосе и никогда не работал инструктором по каратэ, а, как и она, являлся бывшим оперативником DRM в таком же звании «капитан», и имел оперативный псевдоним «Виктор». Она несколько раз набирала номер, но безуспешно: хотя сигнал сотового оператора уже появился на дисплее, но был слишком слабым для устойчивой связи. Впрочем, до города оставалось всего десять километров, через несколько минут она повторит звонок и сообщит супругу о происшедшем ЧП…
Полицейский участок располагался в трех домах от бара «Веселый попугай». Вход в него находился под капитальной террасой второго этажа, накрывающей узкий тротуар и имеющей с трех сторон арочные проходы — для идущих мимо пешеходов и для прямого входа в участок с площади, которым пользовались сотрудники и посетители. В дождь под террасу набивались посторонние, словно в комнату с тремя дугообразными вверху дверными проемами. Правда, если это не был ливень, как из ведра, дежурный прогонял тех, кто не имел отношения к охране общественного порядка и использовал террасу не по назначению. Дело в том, что она являлась принадлежностью кабинета начальника полиции — иногда он на ней курил, разглядывая площадь и Рыбацкую бухту, а по праздничным дням с нее нередко выступал перед народом мэр города.
Обычно полицейские не подъезжали сюда на машинах — для них была предназначена стоянка во дворе, а многие жили неподалеку и приходили пешком. Но Энтони Уоллес всегда подъезжал к главному входу. Так подъехал он и сейчас. Заехав почти под террасу, остановил синий «Крайслер» с белыми кругами на бортах, капоте и багажнике. В кругах стояла синяя цифра восемь. Он считал восьмерку счастливой, хотя специально и не просил машину с таким номером. Но восьмерка действительно приносила удачу: он показывал хорошие результаты и быстро приобрел репутацию крутого и эффективного копа. Хотя, конечно, дело было не в цифре, а в личных качествах приехавшего три года назад англичанина.