Несметные богатства и неограниченная власть окружали его, как шар, искусно сплетенный из золотых проволочек, украшенных драгоценными камнями, и ограничивающий ту сферу высшего общества, где вращаются редкие, уникальные персоны, которых во всем мире можно перечесть по пальцам и которые этим миром управляют… Здесь не бывает места мелочам, вроде небольшой прорехи в слегка примятой и утратившей парадно-выходной вид одежде. И главной сегодняшней странностью являлась одна деталь, настолько чуждая сфере обитания этих сверхлюдей, что даже казалась непристойной, — выкидной нож «Корсиканец», рукоятка которого торчала из сантиметрового разреза в джалабии шейха между третьим и четвертым ребром слева и который стоил в любой портовой лавке три доллара восемьдесят пять центов, если, конечно, в этот день не случилась распродажа с пятидесятипроцентными скидками. Это было не только странно и непонятно, но даже необъяснимо!
Конечно, любой человек смертен, причем, как подчеркивалось в известном русском романе, смертен внезапно, однако цена жизни фигуры такого уровня на весах судьбы должна быть соразмерна цене смерти: для нее адекватным финалом может стать только событие эпохального масштаба — всемирный потоп; извержение Везувия, уничтожившее Помпеи; потрясшая мир и изменившая представление о безграничном всесилии богатства катастрофа «Титаника»; взрыв (тьфу-тьфу) атомной бомбы, столкновение с астероидом… А стоивший всего жалких несколько долларов «Корсиканец», уравновесивший, тем не менее, чашу с миллиардными активами, бросал вызов статусу миллиардера, да и всему установленному миропорядку олигархов высшего звена, в котором обычная «шестерка» никак не может бить козырного туза! Это нарушало все нормы принятой здесь морали и понятий о справедливости!
Заинтересованные лица и те, кто был приближен к их кругу, помнили трагическую гибель Томаса Дэвис-Вилсона, держащего на своих отнюдь не богатырских плечах половину финансовой системы мира. По официальной версии, он умер от разрыва сердца, в конечном счете так оно и было, только первопричиной тому стала пуля калибра 10,6 мм, выпущенная из винтовки «Баррет 99» с расстояния 1600 метров и это сердце разорвавшая! Уникальный выстрел, выполненный так и не найденным специалистом, которых в мире можно пересчитать по пальцам, но которые отнюдь не рекламируют свои способности, а наоборот — всячески их скрывают, по экспертным оценкам обошелся в полтора миллиона долларов. И все, сострадая усопшему, со скорбным уважением приняли эту штучную, виртуозную и дорогую работу, которая подтверждала масштабность и величие бедняги Дэвис-Вилсона… Но «Корсиканец» был плевком в лицо высшего общества!
Несомненно, жизнь Ахмеда бен Касима имела право быть оборванной и клинком, но обязательно соответствующим статусу одного из финансовых столпов планеты! У Афолаби, которого тоже достаточно неожиданно повесили на расклевывание орлам, имелась джамбия из старинного булата, украшенная сапфирами и изумрудами, купленная на аукционе «Кристис» за полтора миллиона долларов… В каирском музее хранится кинжал Тутанхамона из метеоритного железа в золотом окладе, который не только не продается, но вообще не имеет цены… И если бы один из подобных драгоценных артефактов торчал из груди шейха Ахмеда бен Касима, то все стало бы на свои места: чаши весов уравновесились и ситуация была бы воспринята с горестным пониманием. Но не склепанное же на скорую руку дешевое «перо» марсельской босоты имело наглость перечеркнуть высшие ценности мира избранных!
«Ориент» со средней скоростью двенадцать узлов уверенно шел среди островов Полинезийского архипелага. Дул легкий прохладный ветерок, кипящий золотом солнечный круг поднялся над горизонтом, яркие блики весело плясали на зеркальной бирюзовой поверхности Тасманова моря. Его обитатели начинали новый день: неподалеку резвились киты — взмахнув огромными хвостами, ныряли, а вынырнув, с шумом выдыхали, освобождая легкие и выбрасывая фонтаны воды и водяного пара; где-то внизу, в темных глубинах, незримо закручивали свои смертельные петли самые большие в мировом океане белые акулы, среди которых Ахмед бен Касим рассчитывал найти и загарпунить чудом сохранившегося с доисторических времен мегалодона, украсив свою биографию очередным рекордным трофеем; энергично вылетали на свет затомившиеся в океанской толще летучие рыбы, но быстро убеждались, что полет — не их призвание, и если не разбивались о рубку «Ориента», со всплесками возвращались в родную стихию… Над яхтой кружились чайки, то ли ленящиеся ловить летающую рыбешку, то ли предпочитающие ей человеческую еду, остатки которой обычно достаются после завтрака, но сейчас почему-то никто не торопился их кормить… Наверное, птицы тоже видели в этом досадную странность…