Он посмотрел вниз, на крутой, развороченный склон и отправился в методический обход по скале. Заметил в руках отколовшийся камень. Бросил. Пересек скалу из конца в конец и обратно, переходя от уступа к уступу. Наткнулся на гниющие рыбьи кости и остов мертвой чайки. Ее повернутая вверх грудная кость напоминала киль покинутого судна. Ему попались клочья серого и желтого лишайника, даже какие-то следы земли, кочка, поросшая мхом. Еще там валялись пустые панцири крабов, плети высохших водорослей, клешни омара.
У подножия скалы было несколько лужиц, но все с соленой водой. Он поднялся вверх по склону, забыв про иглу и костры. Пошарил руками в расщелине, где провел ночь. Камень здесь почти совсем высох. Перелез через обвалившуюся глыбу, служившую ему укрытием.
Глыба оказалась из двух камней. Должно быть, когда-то здесь вздымался огромный пласт, уцелевший после выветривания других пород. Потом он рухнул и раскололся надвое. Тот камень, что побольше, упал поперек расщелины у самого края скалы. Часть его выступала вперед, нависая над морем, а расщелина, наподобие желоба, проходила под ним.
Он лег и протиснулся в нее. Подождал. Потом стал вертеть задом, словно тюлень, и подтягиваться на своих ластах. Опустил голову. Было слышно, как он втягивал воду. Потом лег и лежал недвижимо.
Место, где он нашел воду, было похоже на маленькую пещеру. Под водой дно расщелины полого спускалось вниз, так что с этого конца лужа была мелкая. Здесь было вполне достаточно места, чтобы, лежа, развести локти в стороны, потому что глыба, падая, разворотила стену расщелины по правую руку от него. Камень, который образовал потолок, лежал под углом, и в дальнем конце пещеры виднелся просвет. Высоко, под самым потолком, было небольшое отверстие. Оно все было заполнено дневным светом и небом. Падавший с неба свет отражался в воде и водою, отчего на каменном потолке колыхались слабые блики. Вода оказалась пригодной для питья, но неприятной на вкус. Своим вкусом она смутно напоминала что-то неприятное, хотя, что именно, сказать было невозможно. Вода не столько утоляла жажду, сколько притупляла ее. По-видимому, ее было много, так как лужа тянулась перед ним на несколько ярдов и у дальнего конца казалась глубже. Он опустил голову и опять потянул в себя воду. Теперь, когда полтора его глаза привыкли к освещению, он разглядел под водой илистый, красноватый осадок. Он был не жесткий и легко поднимался со дна. В том месте, где он пил, взбаламученная тина клубами поднималась вверх, висела в воде и медленно оседала. Он тупо уставился на нее.
Наконец, он тихонько пробормотал:
— Спасение. Подумать о спасении.
Он начал выбираться оттуда и стукнулся головой о камень. Пополз вдоль расщелины, вскарабкался на вершину скалы и снова и снова осмотрел горизонт. Опустился на колени, потом на четвереньки. В голове у него быстро мелькали мысли.
— Я не могу оставаться здесь все время. Не могу крикнуть им, когда они будут проходить мимо. Должен сделать человека, чтобы стоял здесь вместо меня. Если увидят что-то, что похоже на человека, они подойдут ближе.
Внизу, как раз под тем местом, в которое он уперся руками, лежал, привалясь к обрушившемуся склону, отколовшийся камень. Спустившись вниз, он вступил в борьбу с огромным весом. Ему удалось поставить камень стоймя на один угол. Но тут его начало трясти, и камень упал. Он рухнул на землю и некоторое время так и лежал. Он решил бросить камень и ползком, с большим трудом спустился вниз, к небольшому утесу и беспорядочно разбросанным вокруг камням, где он полоскал глаз. На одном из камней, в луже увидел покрытый рачками валун. Приподнял. Встащил к себе на живот, прошел, шатаясь, несколько шагов, бросил камень, поднял и снова понес. Свалил камень на высоком месте, над воронкообразной дырой, вернулся назад. Над стенкой одной расщелины торчал камень, похожий на чемодан. Он задумался, что ему делать. Подставил под чемодан спину и уперся ногами в другую стенку расщелины. Чемодан со скрипом сдвинулся с места. Он подставил под один его конец плечо и поднатужился. Чемодан съехал в соседнюю расщелину и раскололся. Он безрадостно улыбнулся. Встащил больший осколок себе на колени. Поднял расколотый чемодан над стеной расщелины, перевернул его с боку на бок, толкал его сзади, тащил волоком и ухитрился встащить его вверх по обрушившимся, но все же трудно доступным склонам скалы.
Теперь наверху было два камня, один — со следами крови. Он один раз обвел горизонт взглядом и снова спустился по склону вниз. Остановился, приложил руку ко лбу, потом осмотрел ладонь. Крови не было.
Безжизненным, сиплым голосом вслух произнес: