Выбрать главу
Слава Гиерона сияет В этом славном мужами поселенье лидийского Пелопа — Пелопа, которого полюбил держатель земли Посидон, 25 Когда Клото воздвигла его из чистой купели С плечом, блиставшим слоновьей костью.
…Но нет[21], это сказки: Ведь так часто людская молва Переходит за грани истины; И сказания, испещренные вымыслами, Вводят в обман. 2с Ведь Харита, 30 Подательница всего, что нам мило, Столько уж раз Представляла нам неверное верным! Нет: бегущие дни — надежнейшие свидетели: Человек о богах 35 Должен говорить только доброе, И на нем не будет вины. Пелоп, сын Тантала! Я скажу о тебе иное, чем предки: Я скажу, что некогда твой отец, Созывая богов на милый Сипил, Благозаконно Воздавал им пиром за пир, — И когда-то сверкающий трезубцем бог 40 Схватил тебя и унес, 2а Ибо страсть придавила его сердце. На своих золотых конях Он вознес тебя к Зевсу в небесный широкославный чертог, Где такая же страсть поселила потом Ганимеда[22]. 45 Ты исчез, И люди искали, но не нашли тебя для матери; А завистник-сосед Стал, таясь, рассказывать людям, Как в воду, кипящую на огне, Острым изрубленное ножом, Падало тело твое, Как делили его за столом на куски и ели. 50
2э Нет! Я не смею назвать людоедами богов! Слишком часто кара настигала богохульников. Если олимпийцы чтили когда-нибудь смертного Это был Тантал; Но не мог он переварить своего великого счастья — 55 За великую гордыню понес он от вышнего Отца Величайшую казнь: Исполинский камень, нависший над лбом. Он рвется его свалить, Он забыл блаженный покой, 60 3с В безысходной жизни он окутан мучением, Четвертым к трем[23] Потому что он похитил у вечноживущих Для сверстных себе[24] застольников Нектар и амвросию, В которых было бессмертье. 65 Неправ, Кто надеется, человек, укрыться от ведома бога! Оттого-то И вернули его сына бессмертные К кратковременной доле жителя земли.
А когда расцвели его годы, Когда первый пух отемнил его щеки, 70 Он задумался о брачной добыче, 3а О славной Гипподамии, дочери писейского отца. Выйдя к берегу серого моря, Он один в ночи Воззвал к богу, носителю трезубца, К богу, чей гулок прибой, — 75 И бог предстал пред лицом его. Сказал Пелоп: «Если в милых дарах Киприды Ведома тебе сладость, — О Посидон! Удержи медное копье Эномая, Устреми меня в Элиду на необгонимой колеснице, Осени меня силой! 80 Тринадцать мужей, тринадцать женихов[25] Погубил он, отлагая свадьбу дочери: 3э Велика опасность, и не для робкого она мужа, — Но кто и обречен умереть, Тот станет ли в темном углу праздно варить бесславную старость, Отрешась от всего, что прекрасно? Испытание это — по мне, А желанная победа моя — от тебя!» 85 Он сказал — И слова его были не праздными. Для славы его Дал ему бог золотую колесницу и коней с неутомимыми крыльями[26]. 4с Он поверг Эномаеву мощь, Он возлег с его дочерью, И она родила ему шесть сыновей, Шесть владык, блистающих доблестью. А теперь, 90 Почитаемый ярью кровавых возлияний, Он почиет[27] у Алфейского брода, И несчетные странники стекаются к его могиле Помолиться у алтаря. 95 Но слава его, Слава Пелопа Далеко озирает весь мир с Олимпийских ристалищ, Где быстрота состязается с быстротой И отважная сила ищет своего предела; И там победитель 100 До самой смерти Вкушает медвяное блаженство 4а Выигранной борьбы, — День дню передает его счастье, А это — высшее, что есть у мужей. А мой удел — Конным напевом, эолийским ладом Венчать героя. 105 Я знаю: Никого из ныне живущих, Столь искушенного в прекрасном, столь превосходного в могуществе, Не прославим мы складками наших песен. Некий бог, пекущийся о твоих помышлениях, Бдит и над этим твоим признанием, Гиерон. 110 Если он не оставит тебя — Я верю, что я вновь еще сладостней прославлю 4э Стремительную твою колесницу[28], Проложив колею благодетельной хвалы По склонам издали видного Крония: Самую крепкую стрелу свою Муза еще не сработала для меня. 115
вернуться

21

Ст. 28. Но нет… — самый развернутый образец критики традиционных мифов у Пиндара. Обычная версия этого архаического мифа гласила, что Тантал, желая испытать всеведение богов, изрубил на куски своего сына Пелопа, сварил в котле и подал к пиру, и Деметра, отвлеченная мыслями о потерянной Персефоне, даже съела кусок плеча; но остальные боги (по Вакхилиду, фр. 42 — Рея), возмутившись, вновь оживили Пелопа в котле, съеденное плечо заменили ему слоновой костью, а Тантала предали наказанию. Пиндар предлагает морализированный вариант мифа, заменяя котел — купелью, в которой мойра Клото омывает новорожденного Пелопа; слоновую кость — природной белизной его плеча, прельстившей Посидона; а казнь Тантала объясняет только его попыткой украсть бессмертие для смертных.

вернуться

22

Ст. 46. Ганимеда… — по Илиаде (V.265; II.232) Ганимед жил до Пелопа, но по «Малой Илиаде» кикликов — после Пелопа (схолии). [По родословным Ганимед старше Пелопа на одно поколение, так что разброс лет на двадцать в любую сторону вполне возможен — Halgar Fenrirsson.]

вернуться

23

Ст. 61. Четвертым к трем… — неясное место: схолиасты считают, что имеются в виду или четыре великих преступника в аиде — Сизиф, Титий, Иксион и Тантал, — или четыре казни — голод, жажда, страх нависшего камня и бессмертие (возможны и другие комбинации). У Гомера («Одиссея», XI.582—592) не упоминается нависший камень, у Пиндара — голод и жажда.

вернуться

24

Ст. 63. Для сверстных себе… — т. е. не для Пелопа, который, таким образом, невинен в грехе отца.

вернуться

25

Ст. 81. …тринадцать женихов… — могилы их показывались как достопримечательность близ Олимпии, их перечисляет Павсаний (VI.21, 10—11), следуя Гесиоду, как и Пиндар. Ср. фр. 135.

вернуться

26

Ст. 90. …с неутомимыми крыльями… — так были изображены кони Пелопа на знаменитом «ларце Кипсела», хранившемся в Олимпии (Павсаний, V.17.7). Для пиндаровского облагораживания мифов характерно умолчание о том, как Пиндар подкупил Миртила, возницу Эномая, погубить хозяина, а потом погубил самого Миртила.

вернуться

27

Ст. 92. Он почиет… — курган Пелопион в олимпийском альтисе, описываемый Павсанием (V.13); там ежегодно приносили в жертву черного барана.

вернуться

28

Ст. 113. …колесницу… — мечта Гиерона о колесничной победе в Олимпии (которая считалась самой почетной) исполнилась в 468 г.