Выбрать главу
А молвил он так Над бьющимися: «От породы Блещет в рожденных знатная отвага родителей. Вижу: Алкмеон 45 Первый пасет перед Кадмовыми воротами Пятнистого змея на жарком щите; 3а Вижу: от тягот прежней страды К выше окрыленному воспрянул знаменью 50 Доблестный Адраст, Но недоброе ждет его в доме: Единый он из воинства данаев Согнется над костями павшего сына Прежде, чем боги Дадут ему с невредимым его людом Возвратный путь 3э К просторным Абантовым поприщам»[269]. 55 Таково Амфиараево слово.
И ныне, ликуя, Вскину я на Алкмеона зеленый венок, Брызну я на Алкмеона песнею. Ибо мне он сосед и добра моего страж[270], Ибо предстал он мне На пути сюда, где славимый пуп земли, Ибо причастник он 60 Сродного ему ведовского умения. 4с Ты, пускающий стрелы вдаль, Ты, пасущий в пифийских складках всеприемлющий храм, Ты, податель высочайшей из радостей, Ты, принесший победителю и в доме его на празднествах твоих[271] 65 Хищный дар пятиборья, Владыка, Молю: 4а Опусти доброхотный взор[272] На ладную песнь, На все, что вывел я о каждом подвиге! Правда сама 70 Соприсуща этим песенным шествиям. Божьи заботы Да пребудут нетленны над вашею судьбою, Ксенарх!
Кто насытился добром не в долгом труде, О том говорят неразумные: 4э «Он мудр: крепка его жизнь, как пряма его мысль». 75 Но не в людской это силе: Божество Мечет счастье с высот тому ли, этому ли, А иного и низводит прениже рук. Но мегарская награда — твоя. Марафонская победа — твоя, И три одоления во славу Геры твоей земли[273] Воистину твои, Аристомен! 80 5с На четверо тел[274] Пал ты свыше и не по-доброму: Не сладостный, как тебе, Сужден им возврат от Пифона, И не вздымется радостью сладкий смех, 85 Когда встанут они перед матерью,— Закоулками прячутся они от врагов, Угрызаемые сбывшимся. 5а Дольщик свежего счастья В неге широких надежд Возносится, окрыляясь мужеством, 90 И заботы его — превыше богатств. В малый срок Возвеличивается отрада смертных, Чтобы рухнуть в прах, Потрясшись от оборотного помысла, 5э Однодневки, 95 Что — мы? что — не мы? Сон тени[275] Человек. Но когда от Зевса нисходит озарение, То в людях светел свет и сладостен век,
Мать Эгина, Дай же всюду сынам твоим вольный путь, И да будут при них Зевс, Мощный Эак, Добрый Теламон с Пелеем И Ахилл.

9. <«Кирена»>

ТЕЛЕСИКРАТУ КИРЕНСКОМУ,

сыну Карнеада, на победу в беге при оружии.[276]

Год — 474.

1с Пифийского победителя о медном щите, Милостью глубоко подпоясанных Харит, Хочу я прокричать Телесикрата, Обильного мужа, Венец Кирены, гонительницы коней, —
Той Кирены, 5 Которую из гудящих ветром впадин Пелиона, Дикую деву, Похитил Феб с золотых колес, Чтоб владычить ей там, где обильными стадами и плодами Расцветает третий корень[277] бескрайней милой земли. 1а Сереброногая Афродита 10 Вышла навстречу делийским гостям, Взявшись за слаженную богом колесницу Легкою рукой; Милый стыд принесла она к сладкому их ложу, Общий брак смесила она меж богом и дочерью Мощного Гипсея, Царя окружных лапифов, Третьего в роду[278] от Океана, — А его в славных складках Пинда 15 Родила, возрадовавшись о ложе Пенея, Наяда Креуса, 1э Дочь Земли. Это он вскормил Кирену, чьи локти сильны, И не любила она ни возвратный бег челнока по станку, Ни радость пиров среди верных друзей, — Нет: меч и дрот 20 Медный обрушивала она на лесных зверей, Мирный покой добывая для отчих стад И мало взыскивал с ее век перед зарей Сладкий наложник — сон. 25
2с В безоружном одноборстве с тяжелым львом настиг ее Дальний стрелец с широким колчаном, Аполлон; И так он выкликнул Хирона из покоев его — 30 «Выйдя из святых пещер, сын Филиры, Подивись на женскую мощь и дух, Как юная бьется, не дрогнув лбом, Сердцем осиливая усталь, В душе не обуреваемая страхом! Кто родил ее? Отсевном какого сева 2а Она держит убежища тенистых гор? Силу она вкушает безмерную! 35 Праведно ли поднять на нее громкую мою руку, Праведно ли с ее ложа сорвать медовый цветок?»
вернуться

269

Ст. 55. Абантовым поприщам — Абант, сын Линкея и Гипермнестры, царь Аргоса, откуда вышел в поход Семерых Адраст и потерял под Фивами своего сына Эгиалея.

вернуться

270

Ст. 58. Сосед и… страж — точный смысл неясен (может быть, Пиндар хранил свое богатство в ближайшем храме Алкмеона?). Пророчество, возвещенное Алкмеоном Пиндару (по словам поэта) на пути в Дельфы, не названо: может быть, оно относилось к победе Аристомена. Не исключено даже, что слова эти сказаны не от лица поэта, а от лица эгинского хора (так схолиаст: «при доме Аристомена было святилище Алкмеона, в нем Аристомен гадал перед выходом на состязание и одержал победу»).

вернуться

271

Ст. 65. …на празднествах твоих — Дельфиний, эгинский праздник в честь Аполлона и Артемиды.

вернуться

272

Ст. 68. Опусти доброхотный взор… — текст двусмыслен; возможен также перевод: «Дай мне всегда в согласии с тобой останавливать взгляд на каждом подвиге…»

вернуться

273

Ст. 80. Геры твоей земли… — т. е. на эгинском празднике Геры.

вернуться

274

Ст. 81. На четверо тел… — по-видимому, Аристомен боролся как эфедр (ср. прим. к Ол. 8, 68).

вернуться

275

Ст. 96. Сон тени…— и сном и тенью называется человек и у других греческих поэтов, но такое сочетание уникально.

вернуться

276

Самая ранняя из трех од Пиндара, написанных для Кирены, особенно насыщенная местной ливийской тематикой: в начале — миф о браке Аполлона и нимфы Кирены, в конце — миф о браке Алексидама (предка Телесикрата) и дочери Антея, царя ливийской Ирасы, известного противника Геракла (Истм. 4, 51—55) — в Кирене он, по-видимому, почитался как древний местный герой. Первый миф опирается на гесиодические «Эои», второй на местные ливийские сказания. Композиционную середину занимает похвала Фивам: может быть, ода пелась в Фивах (о возвращении Каррота в Кирену говорится лишь в будущем времени, ст. 73—75).

вернуться

277

Ст. 7. …третий корень — т. е. один из трех материков.

вернуться

278

Ст. 14. Третьего в роду…— отец Кирены, царь лапифов — Гипсей, дед — Пеней, прадед — Океан.