10. <«Персей Гиперборейский»>
ГИППОКЛУ ПЕЛИННЕЙСКОМУ, СЫНУ ФРИКИЯ,
на победу в двойном беге среди мальчиков, по просьбе Форака Фессалийского из рода Алевадов.[291]
Год — 498.
1с Счастлив Лакедемон,
Блаженна Фессалия,
Ибо царствует над обоими
Порода единого отца,
Лучшего в битвах —
Геракла.
Некстати ли моя похвала?
Это Пифон, это Пелинна, это Алевады
Зовут меня вывести песенную славу 5
Навстречу Гиппоклу на праздничном его пути,
1а Вот он вкусил от борьбы,
И вот он назван
От всех окрестников Парнасских теснин
Высшим меж дважды бежавших отроков.
Аполлон! 10
Если от бога дана человеку сладость начал и концов, —
От тебя в нем — свершение,
От породы в нем — вступление на отцовский след.
1э Дважды победный[292] в олимпийской Аресовой броне,
Победил и в споре ног на лугу под скалою Кирры 15
Отец его Фрикий, —
Будь же Доля спутницей им и впредь,
Расцвети она им мощным богатством!
2с Необделенные дольщики эллинских услад,
Да не встретят они оборота божьей зависти: 20
Будь к ним незлобен бог!
Счастлив тот в песнях умельцев,
Кто одолением рук и доблестью ног,
Мужеством и мощью
Взял лучшую из наград,
2а И кто живыми глазами видел жребий отрока своего, 25
Стяжавшего пифийский венок.
Медное небо
Не откроется перед ним, —
Но что прикосновенно для смертного племени,
В том исплавал он блеск до предельных берегов.
Но ни вплавь, ни впешь
Никто не вымерил дивного пути
К сходу гипербореев — 30
2э Лишь Персей,
Водитель народа,
Переступил порог их пиров,
Там стожертвенным приношением богу закалывались ослы,
Там длящимся весельям и хвалебным словам
Радуется Аполлон, 35
И смеется на ослиную встающую спесь,
3с Не чуждается их нрава и Муза:
Хоры дев, звуки лир, свисты флейт
Мчатся повсюду,
Золотыми лаврами сплетены их волосы, 40
И благодушен их пир.
Ни болезни, ни губящая старость
Не вмешиваются в святой их род.
Без мук, без битв
3а Живут они, избежавшие
Давящей правды Немезиды.
Смелостью дыша,
Это в их счастливые сборища 45
Шагнул, предводимый Афиною,
Сын Данаи.
Он убил Горгону,
Он принес островитянам[293]
Ту голову, пеструю змеиною гривой,—
Каменную смерть.
3э И дивному вера есть, коль вершитель — бог. 50
Повороти кормило!
Врежь якорь в сушу, спасенье от скал!
К иному летит краса песни моей,
Как пчела к цветку от цветка.
4с Эфирейцы[294], 55
Над Пенеем разливая сладкий мой зов,
Пусть еще и еще возвеличат
Дивного Гиппокла,
Увенчанного меж смертных,
Старым на радость, девушкам на заботу.
Разная разным тревожит душу страсть, — 60
4а Но к чему кто рвется,
Тому будь добытое в насущную радость,
А что будет через год, того не прозреть.
Я же верю в Форака, доброго гостеприимца,
Это он, пекущийся обо мне,
Впряг четверню в колесницу Пиерид, 65
Любящего любя, правящим правя по-доброму.
4э Проба явит золою на пробном камне —
Проба явит и прямизну ума.
Прославим же достойных братьев[295],
Упрочивших и возвысивших фессалийский устав! 70
Ибо отчина лучших —
Кормчее правление городов.
1с Дочери Кадма[297] —
Ты, Семела, попутчица небожительниц,
И ты, Ино, — белая богиня в терему Нереид,
Рядом с матерью лучшею из сыновей —
Геракла,
Сойдите к Мелии,
Сойдите в храм[298], где неприступны золотые треножники!
Это он, перед всеми чтимый Локсием, 5
1а Носящий имя Исмения,
Истинный престол прорицающих,
Это он вас ныне созывает в сонм,
Дочери Гармонии, равные в чести,
Чтоб на этом пределе вечера
Прозвенеть вам о святой Правде и о Пифоне, где правосудный пуп земли, 10
1э Воздать хвалу семивратным Фивам и спору при Кирре,
Где напомнил мне про родной очаг,
На который он вскинул третий венок,
Фрасидей,
Победив на тех тучных пажитях[299], 15
Где принял Пилад Ореста Лаконского.
2с А Ореста
Из горючего коварства сильных Клитемнестриных рук
Вынесла Арсиноя-кормилица[300],
Когда вслед душе зарезанного Агамемнона
Дарданийскую деву, Приамову Кассандру 20
Белою медью на темный Ахеронт
2а Погнала безжалостная жена.
Ифигения ли,
Заколотая над чуждым Еврипом,
Разожгла в ней гнев, чья ладонь тяжела?
Новое ли ложе
Укрощеньем ночным свело ее с пути?
Женская вина тяжела, 25
2э И не скрыть ее от чужих языков:
Злоречив город.
Большому счастью — большая зависть:
Скрытым ропотом дышит прах, 30
Так пал в свой час
Сын Атрея в знаменитых Амиклах[301],
3с Так сгубил он вещую деву[302],
За Елену
Вырвав из неги горящий Илион.
Но Орест,
Юный лбом гость старого Строфия, 35
Жильца Парнасских отрогов,
Поздним Аресом
Смертью настиг и мать свою и Эгисфа.
3а Увело меня, друзья мои,
С прямых путей на изменчивые распутья,
Снесло меня ветром,
Как пробивающуюся сквозь море ладью. 40
Муза моя,
Если голос твой сдан внаем,
Пусть он разное шумит, посеребренный,
3э Но теперь пред ним —
Лишь отец ли Пифоник, сын ли Фрасидей,
Чья двойная блещет радость и слава! 45
В давней победе добрых колесниц
Настигли они[303] вскачь
Быстрый луч олимпийского громкого одоления —
4с И сойдя к Пифону,
В голом беге[304]
Обошли они легкостью эллинское воинство. 50
вернуться
Самая ранняя из сохранившихся од Пиндара. Герой ее, Гиппокл из Пелинны (в центральной Фессалии), сын двукратного олимпийского победителя и сам впоследствии двукратный олимпийский победитель, одержал на играх 498 г. целых две победы — в беге и в двойном беге, но Пиндар упоминает только одну: вторая, вероятно, была отмечена чьей-нибудь другой одой. Заказчик оды Форак — впоследствии деятель персофильской партии в Фессалии, упоминаемый Геродотом (IX, 1 и 58). Композиция симметричная: похвала Гиппократу и отцу его — миф — похвала Гиппоклу и Фораку. Миф разработан Пиндаром впервые в известных нам памятниках: Персей воспет как общий предок фессалийских и спартанских Гераклидов, гиперборейцы — по связи их с культом Аполлона. В стране гиперборейцев, по дельфийским представлениям, Аполлон проводил зимние месяцы, и через Фессалию проходил путь, по которому периодически доставлялись на Делос приношения «от гиперборейцев» (Геродот, IV, 33). Впрочем, уже схолиастам связь мифа с композицией оды казалась натянутой.
вернуться
Ст. 13. Дважды победный… — т. е. в оружном беге на Олимпийских играх и в простом беге на Пифийских.
вернуться
Ст. 47. Островитянам — на Сериф к Полидекту, посягавшему на мать Персея.
вернуться
Ст. 55. Эфирейцы — здесь: фессалийцы (чаще — коринфяне).
вернуться
Ст. 69. Достойных братьев — Алевадов из Ларисы: Форака, Еврипила и Фрасидея.
вернуться
В списках пифийских победителей упоминались две победы некоего Фрасидея Фиванского: в 474 и в 454 гг., но вряд ли это было одно и то же лицо. Большинство исследователей относят эту оду к победе 474 г., но полной уверенности в этом нет. Успехи победителя и его предков на состязаниях были немногочисленны (ст. 14), поэтому основная мысль оды — «средняя доля лучше высшей» (ст. 50—54), «лучше быть не первым в государстве (как Агамемнон), а первым в состязаниях и в дружбе (как Иолай и Диоскуры)». Мысли такого рода появляются в греческой лирике еще у Архилоха, а поколение спустя после Пиндара звучат в «Ипполите» Еврипида (ст. 1013—1020). В этой оде, однако, они казались натянутыми еще античным комментатором.
вернуться
Ст. 1. Дочери Кадма — как и в Ол. 2, 24—31, из четверых здесь перечисляются только две обожествленных («белая богиня» — Левкофея, божественное имя Ино) и к ним присоединяется Алкмена как мать обожествленного сына.
вернуться
Ст. 4. …храм — святилище Аполлона Исмения близ Фив на месте любви Аполлона и нимфы Мелии, родившей ему Исмения и Тенора (ср. пеан 9). Золотые треножники, упоминаемые Пиндаром, видел здесь еще Павсаний (IX, 10, 2—6).
вернуться
Ст. 15. …на тех тучных пажитях — в долине Крисы, древнем владении фокидского царя Строфия, отца Пилада.
вернуться
Ст. 18. Арсиноя — имя кормилицы Ореста нетрадиционно (у Стесихора она звалась Лаодамией, у Эсхила — безымянна).
вернуться
Ст. 32. Амиклы — дорийский религиозный центр близ Спарты; могилу Агамемнона («сына Атрея») показывали здесь еще при Павсании. Стесихор также изображал убийство Агамемнона случившимся в Спарте; но и предшествующий эпос (несколько упоминаний в «Одиссее») и позднейшая трагедия переносили его в Аргос.
вернуться
Ст. 47. Настигли они — в действительности не «они», а только отец.
вернуться
Ст. 49. В голом беге — в простом беге, в противоположность оружному.