Выбрать главу
Так сказал Зевс, — И не было двух мыслей в уме у Полидевка. А бог Разомкнул очи и уста[445] Бойцу, с головой, одетой в медь, — Кастору.

11. АРИСТАГОРУ ТЕНЕДОССКОМУ

на его избрание пританом.[446]

Год — около 446.

1с Реина дочь[447], Сопричастница пританеев, Гестия, Сестра высочайшего Зевса И Геры, с ним разделяющей престол, Прими подобру в обитель свою Аристагора, Допусти к сияющему жезлу твоему Ближних его!
Они чтут тебя, правя высокий Тенедос, 5 1а Они возносят к тебе первой из всех богов Обильные возлияния и обильный жир, Лира и песнь откликаются им, Закон Зевса-Гостеприимца блюдется у них На пирах[448] во веки веков. Дай же Аристагору Достичь двенадцатимесячного предела своего Со славой и без печали! 10 1э Блажен для меня и его отец Аркесилай, Дивный телом, бестрепетный смолоду; Но кто и обильем велик, Кто и видом своим превосходит всех, Кто и силой проблистал, подвизаясь в боях, — Пусть помнит: Он в смертное тело одет, 15 И концом концов Будет земля, которая его прикроет. 2с Слава ему — В добрых речах сограждан его, Слава ему — В песенной красе и в медовом бряцанье струн! Венцом над Аристагором блещут шестнадцать побед, 20 В простой борьбе и в двойной борьбе по ближним местам, Гордость его и славной его породы. 2а Боязливы были надежды отца его и матери — Силу сына Отвратили они от схваток Пифона и Олимпии! А я клянусь: Появись он у Касталийских струй, Появись он под сенью рощ на Кроновом берегу, — 25 Воротился бы он славнейшим иных состязателей, 2э Отпраздновал бы пятилетнее торжество, заповеданное Гераклом[449], Увенчал бы кудри багрецом ветвей. Увы, меж людей Иные из благ теряет заносчивое тщеславие, Иные же — робкий дух, 30 Презрительный к собственной силе, За руку оттягивающий от успеха, который ждут. 3с Не видится ли в нем Древняя кровь спартанского Писандра, Который из Амикл С Орестом привел к Тенедосу[450] Медную эолийскую рать? Не видится ль и кровь Меланиппа[451], предка матери его, 35 Слившаяся с Писандровой над потоком Исмена? Древние доблести[452] 3а Чередуют силу поколений людских: Черные пашни не плодоносят подряд, Деревья благоухают цветами не вровень каждый год, 40 Всему нужна перемена. Тот же удел Правит и смертным людом. 3э От Зевса смертным Открытых знамений нет — Лишь бесстыдная надежда живет в наших телах, 45 Когда шагаем мы к подвигам, Когда замышляем несчетные деяния; Русло же их Отбегает далеко от нашего предвидения. Кто ловит прибыль — В меру лови, Ибо всех безумий острее Страсть о недоступном.

ИСТМИЙСКИЕ ПЕСНИ[453]

1. <«Иолай и Кастор»>

ГЕРОДОТУ ФИВАНСКОМУ,

сыну Асоподора-изгнанника, на победу в колесничном беге, — песня, для которой поэт оторвался от пеана кеосцам.[454]

Год — около 458.

1с Матерь моя Фива[455], Носительница золотого щита, Для меня твой труд Превыше всяких забот! Да простит меня Каменный Делос, над которым ныне моя рука, Что дороже для доброго, чем отец и мать? 5 Помедли, обитель Аполлона: Если боги со мной, — Допряду я до конца обе мои славы, — 1а И на омытом Кеосе для прибрежных мужей Выведу хор пред косматого Феба, И на Истмийском всхолмье меж двух зыбей, Где Кадмову полку 10 Шесть венков[456] стяжала победная борьба Во имя отчизны, От Алкмены, родившей бестрепетнейшего из сыновей, 1э В дрожь бросавшего псов Гериона.
вернуться

445

Ст. 90. Разомкнул очи и уста… — тонко подмеченная последовательность: пробудившийся человек сперва осматривается, потом начинает говорить (В. Крист).

вернуться

446

Песня вообще не является эпиникием, а скорее — сколием: (так ее и обозначал Дидим); победы героя перечисляются, но все они — на местных состязаниях. Герой — брат того Феоксена, на чьих руках, по преданию, умер Пиндар (фр. 123, отсюда — предположительно поздняя датировка); Пиндару он близок по двойному родству — по отцу со Спартой (родиной Эгидов), по матери с Фивами. Коллегия пританов в Тенедосе обладала верховной властью в государстве в течение года.

вернуться

447

Ст. 1. Реина дочь — обращение к пританейской Гестии как хранительнице государственного очага. Поэтому ей «первой из всех богов» (ст. 6) приносили жертвы новоизбранные должностные лица.

вернуться

448

Ст. 9. На пирах… — должностные лица текущего года обедали в пританее на государственный счет.

вернуться

449

Ст. 28. …пятилетнее торжество, заповеданное Гераклом… — Олимпийские игры (см. Ол. 10).

вернуться

450

Ст. 35. …привел к Тенедосу… — эпизод колонизации эгейских островов после выселения ахейцев от натиска дорян в Эолиду; впрочем, Страбон (XIII, 1, 3) приписывает это не Оресту, а его сыну Пенфилу.

вернуться

451

Ст. 36. Меланипп — один из защитников Фив от похода Семерых, бившийся с Тидеем.

вернуться

452

Ст. 37. Древние доблести… — тема, сходная с Нем. 6, 8—10; ею логически объединяется вся ода: «жизнь переменчива, и ни отец героя не должен упорствовать в своем величии, ни сам герой в своей вынужденной скромности».

вернуться

453

Истмийские состязания праздновались на Истмийском перешейке, западнее Коринфа, к югу от самого узкого места перешейка, где в пору греко-персидских войн строилась оборонительная стена, а сейчас прорыт Коринфский канал. Перешеек был под покровительством Посидона, почитавшегося в Коринфе; на его священном участке близ стадиона находились большой храм Посидона и маленький — Палемона. По преданию, здесь бросилась в море царица Ино, дочь Кадма, с младенцем Меликертом на руках, преследуемая своим безумным мужем Афамантом, и в море она стала богиней Левкофеей, а Меликерт богом Палемоном; в память об этом будто бы и были впервые учреждены Истмийские игры. (По другой легенде, их учредили Посидон и Гелиос, примирившись после спора за власть над перешейком; по третьей — Фесей, очистив окрестные места от разбойников на своем пути из Трезена в Афины.) В историческое время игры были «возобновлены» в начале VI в. коринфским тираном Периандром, одним из «семи мудрецов»; списки победителей велись с 582 г. (до нас они не дошли, поэтому точные даты Истмийских од обычно неизвестны). Игры устраивались каждый второй год (совпадая и с олимпийскими, и с пифийскими датами), но приходились не на лето, а на весну (апрель — май). Хозяевами и судьями были коринфяне, привилегированным положением на играх пользовались афиняне. Круг состязаний был обычный; как и в Немее, различались три возраста — взрослые, юноши, мальчики; как и в Немее, наградою в эпоху Пиндара был венок из сельдерея. В собрании эпиникиев Пиндара Истмийские оды занимали сперва (по важности игр) третье место, но потом переместились на четвертое, последнее, и потому сохранились не полностью: известны только восемь од, начало девятой и несколько мелких отрывков, вошедших в следующий раздел настоящего издания.

вернуться

454

Асоподор, командовавший при Платее фиванской конницей в персидском войске, упоминается Геродотом, IX.69. По-видимому, это и был отец пиндаровского героя, вынужденный после войны бежать в Орхомен; таким образом, победа его сына на состязаниях была до некоторой степени реабилитацией запятнанного рода. Поэтому речь об Асоподоре выдвинута в центр пиндаровской оды, и пятичастное построение ее несколько необычно: славословие родине — миф (Иолай и Кастор введены как покровители колесничников) — Асоподор — славословие поэзии — и, наконец, славословие герою с его прошлыми и будущими победами. Для сочинения этой оды своему земляку Пиндар оторвался от пеана 4 для кеосцев в честь Делоса, над которым в это время работал. Дата — предположительная, по времени союза Фив со Спартой перед битвой при Танагре (символ этого союза — сочетание имен Кастора и Иолая).

вернуться

455

Ст. 1. Фива… — ср. фр. 195. Предполагалось, что имеется в виду действительная статуя нимфы Фивы, но это маловероятно.

вернуться

456

Ст. 10. …Кадмову полку шесть венков… — т. е. шесть побед на этих истмийских играх досталось фиванцам.