— Не опоздал? — поинтересовался он, скаля зубы. — На таможне немного задержался.
Анвар из тех людей, которым хочется улыбнуться в ответ. Майя тоже обнажила свои маленькие острые зубки. Между прочим, некоторые считают, будто улыбка у Ли хищная. Ничего подобного. Очень даже милая, как у волчонка, который собирается вас укусить.
— Вовремя подъехал, — успокоила парня Майя. — Я тоже только что подошла. Что сегодня везем?
— Персики! — объявил Анвар, прикрывая ладонью глаза, от бившего в лицо яркого солнца. — Только что с дерева. Сам собирал.
Майя покачала головой. Персики товар нежный, при погрузке и разгрузке бережного обращения требуют. Придется повозиться.
— И сколько же ты там насобирал? — полюбопытствовала Ли, направляясь к багажному отделению "Мерседеса".
Время дорого. Парень уже открывал задний борт грузовика. Обернувшись, он ответил:
— Три тонны.
Анвар крупный клиент. У остальных овощников партии поменьше.
— Годится! — Ли подтянула джинсы, поглубже заправив в них майку. Сейчас ей предстоит трудиться спиной к мужчинам. Нечего отвлекать их от работы, демонстрируя трусики. — Разгружай!
С грохотом упал задний борт грузовика. Ли подняла крышки багажного отделения автобуса и работа закипела. Анвар и водитель грузовика подносили Майе картонные коробки с персиками, а она аккуратно укладывала их в багажник. Эту работу Майя никому не доверяла. От того как будут уложены коробки зависит в каком состоянии доедет до нужного места товар.
Когда работа была в самом разгаре, за спиной Ли раздался знакомый женский голос.
— Маечка, привет!
Ли вынырнула из багажника и обернулась. Перед ней стояла Бантикова Татьяна. Тане тридцать два года, но выглядит она много моложе. Холит, лелеет себя — фифочка. У нее карие глаза, вздернутый носик, маленький рот. Овал лица — сердечком. Шатенка. Неизменно носит прическу "каре". Приятная внешность. И фигуру можно было бы назвать хорошей, если бы не полные бедра. В юбке еще куда ни шло, а вот шаровары, которые были сейчас на Бантиковой только подчеркивали диспропорцию фигуры. Татьяна "обратчица". Как и большинство клиентов Майи привозит дорогую обувь.
— Привет! — Ли оттерла со лба пот. — Готова к поездке?
— Как видишь, собралась… Денежки спрячешь? — Татьяна состроила глазки. Бантикова любит кокетничать, независимо с кем. Что за дурацкая манера!
— У тебя горит? — Майя приняла из рук Анвара очередную коробку, нырнула с ней в багажник и уже оттуда пообещала: — Спрячу, когда погрузку закончу. Потерпи.
— Ну вот, — закапризничала Бантикова. — Я специально тащилась в такую даль, чтобы деньги сдать. Хочу на базарчике потолкаться, купить кое-что из продуктов в дорогу. Не шататься же мне с такой суммой!
Бантикова нахальна, амбициозна, бесцеремонна. Ведь не отвяжется же.
Ли вновь вынырнула из недр автобуса.
— Ты меня со счету сбиваешь! — проворчала она. Потом, секунду подумав, с трудом достала из узкого кармана джинсов ключ, и сунула его в руки Татьяны. — Иди, сама положи деньги в сейф. Только быстро.
Ничего необычного в том, что Майя отдала ключ Бантиковой не было. Всех своих клиентов Ли знала не один год, доверяла им так же, как и они ей, и за все время работы сопровождающей груза и пассажиров автобуса у Майи из кассы не пропало ни копейки.
Бантикова направилась в обход автобуса, а Ли со следующей коробкой нырнула в багажник. Минуту спустя Татьяна вернула ключ и, покачивая бедрами, стала удаляться к центральной дороге.
Вскоре багажник был до отказа заполнен. В него поместились все три тонны фруктов, и Майя захлопнула крышки люков. Теперь предстояло принять товар еще у троих овощников. Они уже подъехали на грузовых транспортных средствах и сейчас дожидались в сторонке своей очереди на погрузку.
Анвар стал прощаться. Он с Майей не поедет. Ему лишний раз туда-сюда мотаться и не нужно. Он уже по телефону договорился с клиентами о цене, времени и месте, где они получат товар. Ли сдаст им персики с рук на руки, заберет деньги и привезет их Анвару. Не поедут с Майей и другие овощники. Вот такая система.
Ли стала принимать товар у оставшихся клиентов. Коробки вносили через заднюю дверь автобуса и укладывали их друг на друга конце салона, где были сняты несколько рядов сидений. Майя была взмылена и дышала, как загнанная лошадь.