— А?.. — Тушин остановился на голос, приложил полусогнутую ладонь к уху, прищурился посильнее и еще раз повел глазами по сторонам. Нет, это не «Совет», однозначно, и тем более не Слоник. Это простые немудрящие менты, дай им бог здоровья. — Нет, сыночки, спасибо, родные… Тут идти-то уже… Даже и промокнуть не успею… не дождь, морось одна… а я в берете… Езжайте, дай вам бог здоровья, езжайте, мне тут близко.
Всё, хватило мозга у молокососов не дергаться сегодня. Довели до метро и отстали. Не решились засвеченными нападать, за что обоим отдельное ветеранское спасибо.
Уже на выходе, у ворот, который повыше из двоих, с наколками, проорал что-то в адрес Тушина, да как раз машина мимо прогазовала и Тушин действительно не расслышал, ни слова не разобрал. Но это и не важно. Слоник. Максимальная вероятность случившегося: Виталик Слон, который зол на Тушина и, кроме того, точит на него алчный зуб: бухгалтерша ТСЖ вдруг стала по телефону выяснять у Тушина его родственные и иные связи, якобы для какой-то статистики… Но до переписи населения далеко, а он еще по «советовским» оперативным сводкам помнит, что она под Слоника работает, помогала ему перепланировку оформлять, или нечто в этом роде…
Очень хорошо. Но вот другое-то плохо: «Совет» затаился и ничем себя не проявляет. Срок ультиматума прошел, а он все еще жив. В отличие от Бори Томичева. Старперы-то они старперы, но профессионалы. Знать бы, чего они там нарешали, что против него затеяли… А может — превентивно их царапнуть, так сказать, в профилактических целях? Это будет разумно.
В Петербурге, на границе лета и весны, даже в ненастье сумерки очень долгие, а ночи не дозваться: Вадим Тиберьевич со службы вышел вечером, но засветло и домой пришел — через метро и две пешие прогулки на старческих ногах — светлым же вечером. А дома — все равно электричество приходится жечь, даже в летний безоблачный полдень, ибо шторы на окнах плотные и сплошные. Добрел до родного очага и тут же кофе затеял варить, покрепче, как можно крепче, до горечи, до вязкой: черт с ним, с сердцем, надо взбодриться, надо Вадика Фунта звать, надо Женьку-наркомана подпрячь, идея с Женькой — это реально, ибо вряд ли кто будет предупреждать ханыгу оператора из газовой котельной, слесаря по совместительству, что Вадим Тиберьевич уже табу для общения, что он уже не член общественной ветеранской организации… Тушин сунулся в ноутбук, нашел файл «котельная», дважды перечел, перепроверяя сам себя, цифры и фамилии в расписании дежурств… Фунта он прямо сейчас примет: Вадик вот-вот подойдет, как уговаривались, а к Женьке уместно ближе к ночи нагрянуть, не зовя и не предупреждая — сам до котельной доковыляет, — сегодня Женькина смена. Туда и подложит гостиничек.
В последний год повадились «товарищи члены президиума общественного совета С» проводить свои сходки в газовой котельной у Женьки Самокатова, дальнего свойственника одного из членов президиума. Женька — бывший художник, бывший поэт-бунтарь, пустоцвет, наркоман и трепло, сидит на беляшке, на чернушке, на конопле… да на любой дурерасширяющей дряни, какая в руки попадет. Когда нет джефа, первитина — пьет портвейн (или вермут — в предлагаемом ларьками качестве это одно и то же), есть первитин или конопля — от алкоголя нос воротит. Тот же и с герычем. Больше всего на свете из благ земных и ценностей духовных, предпочитая любому остальному, Женя-Кокс жалует опиаты, а именно доморощенные кокнар с героином, хотя утверждает, что «он человек кокса», идейный кокаинист и контркультурист. Только идейность сия сомнительна — кокаин для него дорог, а стихов и картин Женька давно не пишет, равно забив болт на культуру и контркультуру. Может, и трепыхался когда-то, пока не опустился окончательно… Действительность проста: ветераны достают ему бесплатное ширево-курево-бухалово — а он им обеспечивает для собраний бесплатную крышу над головой, относительное тепло, приватность, конспирацию… И Тушину там доводилось бывать-заседать… пока он не рассорился с этими трусливыми идиотами.
Они со мной по-человечески — и я с ними по-человечески, так что пусть не обижаются. В то время как сентиментальностью легко отравить любую идею. Итак, у нас на сегодня паленый ствол, подсобные средства, подлые щенки, дополнительный крючок… и субординация.