Тарас Опарик
Пинок сонетов (2020)
© Поль Дельво “Фокус гробниц”
Краткое вступительное слово, без длинных рассуждений и по пунктам
1) Здесь вы найдёте стихи, сочинённые мною за последние 12 лет творческой жизни. Началась она, полагаю, гораздо раньше. И стихов за это время было написано вдвое-втрое больше. Но это то, что самому захотелось оставить и не стыдно людям показать. Прекрасная возможность отследить эволюцию автора.
2) Дату написания под стихами не ставил, так как в процессе составления сборника, многие из них подверглись редакции. И тогда справедливо было бы придать подписям вид, к примеру: “2008–2020”. Какой тогда в этом смысл?
3) Сборник. Очень хорошее слово. Была даже мысль назвать его “МУСОРО” (крупными буквами), а внизу мелко дописать “сборник”. В общем, здесь нет никакой концепции подбора произведений. Вот реально: избранное, за 12 лет. На бумажное издание денег всё равно нет и не будет.
) На клавиатуре не работает четвёрка. Оставим этот пункт просто так, веселья ради.
5) Обсценная лексика или старый добрый мат. Никогда эти словечки мне не были чужды в творчестве, никогда не боялся их произносить прилюдно, исполняя стихи или песни. Не считаю, что они чужды поэтическому слогу, если употреблены не “сами ради себя”, а для эмоционального усиления. Однако, для особо щепетильных читателей, перед каждым произведением с подобными словами, поставлю в скобках букву (Н) – ненормативная, мол, лексика. И тут же найдутся девицы, как у Ерофеева, которые полезут выискивать только те самые стишата, с буквой “Н” в заголовке.
6) Рифма на глаголы и экспериментальные стихи. Всё, баста, ребята. Поэт никому ничего не должен. Хочет на глаголы – может. Хочет ломать размеры и перемешивать прозу, белый стих и рифмы – да пожалуйста, верлибры писать и всё такое. У меня вот с пунктуацией проблемы ещё. Но драться за это ни с кем не собираюсь!
Вот и всё, пожалуй. Приятного (надеюсь) чтения!
«А в небе над нами летали слоны…»
А в небе над нами летали слоны,Летали, кружась, никого не боялись.И радугой за горизонт удалялисьГраницы чудесной волшебной страны.Мы были с тобою как муж и жена,Сидели на тучах, ногами болтали,Смеясь, мы в горящую бездну плевалиИ пили остатки дурного вина.И ты засыпала, не помня вины,Не зная о тех, кто простил виноватыхИ может во сне ты увидишь когда – то,Как в небе над нами летали слоны.
Обманули тебя, первозданное,Поцелуем фальшиво-сладеньким.Подарили потом, как приданоеВсем неспешным пиркам и свадебкам.И лежишь ты в какой-то лужицеБездыханное, словно избитое,Ожидаешь: Хозяин вступится!И возносишь к Нему молитвы.Ты, конечно, исполнено верою,Лоскутками вчерашней нежности.Твои ангелы в небо сероеУлетев, пропадают без вести.Безобидное моё, бедное,Ожидаешь, как прежде, лучшего.А тоска обручами меднымиЗадавила тебя, замучила.Ты прости, что я неприкаянныйВсё на сны уповаю вещие.Но я знаю: не станешь каменнымИ останешься Сердцем вечным.
Железно-слепые кишки поездов,А в тамбуре снова пьянющие рожи,На стенах кудрявые тени головПохожие в сумраке чем-то на розы.Я еду куда-то, быть может, домойИ робко молюсь, чтоб не ехать назад.Стекло протирая холодной рукой,Я страшные чьи-то увидел глаза.А там, за окошком, небес простыня,Обгрызенный месяц и звёздные крошки…Я еду в надежде, что вмажут меня,Я еду и знаю: осталось немножко.И вдруг мы уже в жутком белом тоннеле —Как будто у шприца несёмся внутри.И вроде на волю безумно хотели —Не вышло. Осталось пойти покурить.Всё далее рельсы уходят, уносят.Мелькают бетонные стелы столбов.И ангел тихонько прощения просит,И вену иголкою колет мне вновь.
Я ехал с ней вместе, опять недомой —Дорога всё рельсилась, рельсилась.Ах, если бы это видала любовь,Она бы, наверно, повесилась.Спиною вперёд, как всегда у окна,Глаза наполнял темнотою.По правую руку сидела она —Молчали. Да, это святое…Хотя я томился, хотел подобратьСлова, чтобы не расставаться.И не ощущал ни тепла, ни добра.Да мало ли в жизни ситуаций.Но бесы плясали в моей голове,Будили уснувшие страсти,Казалось мне, что среди сотен невестЯ с ней лишь найду своё счастье…По рельсам катились колёса и вновьМне прошлое в окнах мерещилось.Ах, если бы это видала любовь,Она бы, наверно, повесилась.