Володя схватил Толю за плечи и вместе с ним прижался к земле.
Когда немец исчез, юные разведчики направились к заброшенному входу, откуда сегодня утром начали разведку.
— Вот страшный фашист! — сказал Толя. — Если бы у меня был наган, я прикончил бы его.
— Нет, Толя, — ответил Володя. — Разведчики в таких случаях наганами не действуют. Если бы мы были по старше, мы бы его внезапно свалили, заткнули рот и тихо приволокли в отряд. А стрелять нельзя, этим лишь сорвешь задание и сам зря погибнешь. В одной книжке я читал, что разведчик должен всегда сохранять спокойствие.
К вечеру они добрались до старого входа. Как и утром, здесь было тихо и пусто, только посвистывал ветер в заброшенных штольнях.
— Вползай! — скомандовал Володя.
Толя на четвереньках вполз в штольню, Володя за ним. И здесь, в узкой и темной щели, они впервые за целый день вздохнули полной грудью.
С радостью встретили партизаны своих молодых друзей. Каждый интересовался, что делается в поселке. До поздней ночи шла беседа о немцах, терзавших родную землю, о тяжелой доле советских людей в фашистской неволе.
Первая вылазка молодых разведчиков была завершена удачно. Володя оправдал доверие отряда. Он принес очень ценные сведения.
Особенно радовался его успеху Иван Захарович Грищенко.
Узнав, что немцы блокировали каменоломни и, возможно, атакуют партизан, штаб отряда немедленно поставил всех на ноги.
Была усилена охрана всех ходов, подступы к ним укрепили дополнительными фугасами. Вместе с Ваней Грищенко и Толей Ковалевым Володя носил мины, выдалбливал гнезда для них, выполнял ряд других работ по усилению обороны.
Для того чтобы помешать замыслам немцев, командир отряда решил нанести им внезапный удар.
Началась горячая подготовка к операции. Подбирали участников, проверяли оружие, выделяли боеприпасы. Вылазка была очень рискованной и дерзкой, но партизаны готовились к ней, как к торжественному событию. Каждый с нетерпением ждал той минуты, когда он лицом к лицу встретится с коварным врагом.
Молодые партизаны заволновались, узнав о предстоящем налете. Не только сверстники Володи — Ваня и Толя, но даже ребята помоложе — Вова Лазарев и Жора Емелин — стали роптать, почему им не разрешают участвовать в бою. Они ходили по пятам за своим командиром Володей Дубининым, не давая ему покоя.
— Почему нам не доверяют? Для чего нас сюда взяли? — обиженным голосом обратился Ваня к Володе. — Неужели для того, чтобы мы хлеб партизанский ели. Тебе и Толе что, вы уже боевое задание выполнили, в разведку ходили, а я? Сижу тут, сам не знаю для чего.
Володя вздохнул и не знал, что ответить. Он и сам все время мечтал попасть в ударную группу, побывать в первой настоящей боевой вылазке. Его, как и других пионеров-партизан, не удовлетворяли поручения, которые им давались внутри каменоломен, хотя он знал, что все они — очень важные. Даже боевую разведку он не мог сравнить с участием в бою.
Володя явился к командиру отряда.
— Товарищ командир, — сказал он, — очень прошу, возьмите меня в операцию.
— Этого не могу сделать, — ответил командир. — Все для тебя сделаю, Володя, а этого не могу. Учти, что это первая боевая вылазка. Она связана с жертвами. Тобой рисковать не могу, ты очень нужный для нас разведчик, и после этой вылазки предстоит тебе новое путешествие…
Но Володя не сдавался. Он рассказал командиру о недовольстве молодых партизан. От их имени он просил, требовал, и в конце концов командир т. Зябрев пошел на уступку: подростков зачислили подносчиками боеприпасов.
Молодые партизаны с нетерпением ждали минуты, когда будет дан сигнал в выступлению.
В два часа ночи был оглашен приказ об операции. Через один из выходов первой вышла боевая разведка, а за ней последовала вся боевая группа.
Стояла осенняя темная ночь. Небо было покрыто тяжелыми свинцовыми тучами. На опаленной земле не видно было ни огонька. Только со стороны Кубани советские прожекторы рыскали по проливу. Их далекие острые лучи сияли, как яркий маяк, будили надежду и звали к оружию патриотов.
Боевая разведка бесшумно сняла часового. Партизаны ринулись в бой. Во главе их шел бесстрашный командир отряда, большевик т. Зябрев. Удар был нанесен так внезапно, что немцы в первые минуты растерялись. Но скоро они оправились и ответили партизанам шквальным огнем.
Юные партизаны стояли недалеко у выхода из штольни с патронами и гранатами, готовые по первому зову бежать к месту сражения. Володя неотрывно смотрел туда, откуда доносились оружейные и автоматные выстрелы, где вспыхивали смертельные огоньки. Как хотелось Дубинину быть там и тоже строчить из автомата по ненавистной немчуре!..
Стоя здесь, в ожидании сигнала, Володя вспомнил Гавроша. Из ночной темноты появился перед юным партизаном этот бледный, худой, одетый в лохмотья мальчик парижской бедноты. Гаврош встал перед ним, бесстрашный и благородный. Распевая песенку, он под беспрерывным обстрелом собирал патроны для бойцов баррикад…
Но вот вспыхнула ракета. Это знак для подносчиков. Володя крикнул товарищам:
— Ребята, за мной! — и помчался вперед.
Они быстро выскочили и побежали к месту боя. Ни свист пуль, ни тяжелый груз не могли задержать их. Немного пригнувшись, они неслись вслед за Володей, старались не отстать от него. Боеприпасы были доставлены очень быстро.
Здесь, на поле боя, Володя и его друзья убедились, что подносчик боеприпасов — это такой же боец передовой линии, как и тот, что ведет огонь по врагу. Это придавало ребятам новые силы. Опорожнив сумки, они бегом отправились обратно.
Бой разгорался все больше. Имея огромный перевес в силах, немцы пытались окружить горсточку храбрецов. Но партизаны дрались, как львы. Десятки вражеских трупов валялись кругом. В самый критический момент боя, когда т. Зябрев хотел поднять бойцов в штыковую атаку, он был смертельно ранен. Пуля попала ему в голову. Зябрев пошатнулся и упал на руки бойцов.
— Закончить операцию, скрыться в каменоломни… — тихим прерывистым голосом сказал он и умолк.
Это были последние слова командира.
Осторожно внесли партизаны своего товарища в штольню и положили в красном уголке. Лицо Зябрева было бледно-желтое, глаза закрыты, но сердце еще билось. Жизнь не хотела оставлять этого храброго человека. Вскоре оно остановилось навсегда. С опущенными головами стояли партизаны вокруг холодного тела и слушали короткую речь комиссара отряда т. Котло. Володя плакал, по лицу его струились слезы. У трупа человека, которого он успел полюбить, Володя вместе со всеми партизанами поклялся во сто крат отплатить фашистам.
В эту же ночь командование отрядом принял рабочий Камыш-Бурунского железорудного комбината т. Лазарев.
После этой боевой схватки, когда враг не только убедился, что в каменоломнях имеются партизаны, но и изведал их удары, он начал готовиться к серьезной борьбе с храбрыми обитателями подземелий.
Для того чтобы во всеоружии встретить врага, партизанам необходимо было выяснить всю обстановку. Сделать это снова поручили Володе Дубинину.