— Кто, выдры? В квартире у горячей батареи. А вообще, в омуте под корягой. Спят. Жрут чего-то, не помню что жрут.
— Вредная девчонка, но хорошая.
— Ты с нею не заговорил?
— Не. Жалко стало, задумалась, стоит, чего я буду мешать.
— А я б заговорил.
Димон что-то смущенно улыбается. Странно, не похоже на Димона. Не может быть! Наш Димон влюбился!
Не хочется расставаться, но на очереди Галька. Моя требовательная подруга наверняка ждет меня. Целый день не виделись. Столько событий накопилось. Кто-то в классе двойку получил, а одна девчонка пошла на танцы и её не пустили. Сказали, молодая еще. Случаи подростковой беременности в классе еще не обсуждают. Но, если не говорят, не значит, что не бывает. Еще как бывает! Двадцатый век в этом отношении ничуть не отстает от двадцать первого. Мы тоже можем! За нами не заржавеет.
Галька пришла накрашенная словно обезьяна. Моя косметика ей впрок не идет. Молодежный максимализм не уймешь. Чем больше, тем лучше. Кончится, Боря мне еще купит. И ведь купит, никуда не денется.
— Пойдем Боря в кино!
Хорошее кино в СССР было. Была Дама с собачкой, Сережа был, Балтийское небо и даже Мичман Панин. Но нам сегодня предлагали какое то старье. Ленин опять в октябре, Мы, сами понимаете, из Кронштадта и даже ужасный Член правительства: Вы враги народа! Вы все здесь враги народа! И я вас разоблачу!!!
— Галька! Пошли лучше в ТЮЗ! Там сегодня Два клена идет.
— Я смотрела!
— А давай посмотрим В джазе только девушки?
— Чего?
— А ты не знаешь. В Ленинграде он не идет. Но в Хельсинки я видел на афишах в кинотеатрах уже идет. Махнем?
— Ты что Боря?! Империалистическую пропаганду смотреть!
— Да ни фига там не пропаганда. Это кинокомедия. Смешная. Я буду тебе текст переводить. На ушко, чтобы финны не подслушивали.
— Ох, как то неловко Боря.
Как легко соблазнить советского ребенка на измену родине. Сколь сильно гнилое влияние Запада. Через полчаса мы сидели в тепле и уюте, в хорошем финской кинотеатре и смотрели бессмертную кинокомедию Уайлдера. Я нашептывал слова на ушко моей Гальки. Она и сама скоро начала понимать смысл фильма и то охала, вместе с простодушными финскими зрителями, то вытирала слезу и грозила кулачком злодеям на экране.
— У всех свои проблемы, сказал клоун на экране и фильм кончился.
Мерлин еще жива. Актеры и режиссеры живы и здоровыВсе еще молоды. Америка молода и негры еще её не захватили.
— Ах, Боренька! Только и сказала Галя.
Мы съели по финскому мороженому, еще раз ругнули его и собрались было грабить финский ресторан.
— Ой, Боря. А мамка меня ждет. Я ей не сказала, что ушла гулять.
Пришлось возвращаться. На Балтики сейчас, наверное, шторм. Хорошо, что мы её не видим. Миг и вместо Хельсинки улица Рубинштейна и Галя садится на автобус. Решила сама до дома добираться без моей помощи. А то соседский мальчишка опять ехидствовать станет.
Видно мало было в прошлый раз соседскому мальчишке. Ну что, добавим, нам не жалко.
Надо бы Веру на этот фильм сводить. Но как её в Хельсинки вытянешь? Никак это не получится.
Нашел на рубашке клочок лисьей шерсти, лиса в момент перехода прижималась к моей груди изо всех сил. Боится, всё еще боится.
Глава 73
Открылся после реконструкции Мавзолей Владимира Ильича Ленина на Красной площади в Москве. Сегодня прошло возложение венков делегацией кубинских коммунистов во главе с товарищем Раулем Кастро. Среди присутствующих были: * * *….. и другие товарищи.
Чего?!!
Я стоял перед стендом с наклеенной газетой Правдой и не верил своим глазам. Какой к черту мавзолей?! Я ж его вычистил. Я ж мумию убрал, убрал так, что ей вечно на Волковском теперь лежать. Неужели нашли тухлятину?! Нашли, опять отремонтировали, и остатки гнили будут и дальше выставлять?!
Первым делом я рванул на Волковское кладбище. Лежит Владимир Ильич под землей рядом с гробом своей матушки. Лежит тихо, мирно и, похоже, заметно уже разложился. Расплылся, так сказать. Так, с этим всё в порядке. Что же тогда в Москве происходит?
Круиз в Москва Сити дело утомительное, энергозатратное. Мне бы после школы отдохнуть, да телевизор посмотреть. Но я пойду до конца. Я выясню, что там Никитка нахимичил.
Звонила Вера, спрашивала как здоровье ученика Смирнова. Звонила Галя, им недавно поставили телефон. Гале явно хотелось что-то мне сказать, но по телефону она не рискнула.
Я выпил стакан какао, приготовленного заботливой мамочкой. Кусочек шоколада за щеку и я снова готов на подвиги во славу советской власти, чтоб ей сдохнуть побыстрее и поболезненнее…