– Как дела, – опустив стекло, выдохнул паром на улицу доктор.
– Все нормально, Алкид Фемистоклович. Только всего двое новеньких поступили.
– Этого я сам поселю, – качнул головой в сторону Петрова доктор и поддав газу проехал вперед и остановился перед лестницей, ведущей к входу в здание с решётками.
– Выходи, – произнес, доктор, открыв дверь, с трудом выбираясь из салона Волги.
Они поднялись по ступенькам и зашли внутрь здания. Петров чуть замешкался, делая вид что тщательно вытирает ноги и успел прочитать на красной вывеске, висящей на стене название: Пансионат «ПЛ имени Валентины Порошковой». «Психушка, что ли», – успел подумать Петров, входя в небольшой холл вслед за доктором.
Им навстречу из-за стола, освещенного настольной лампой, поднялся крепкий санитар в белом медицинском халате и шапочке.
– Кого привезли, – не здороваясь, спросил доктор.
– Двоих в шестую палату. Прокололи спят, – по-военному доложил санитар.
– Какие у нас палаты свободны, – зажал бородку в кулак доктор.
– Восьмая, одиннадцатая и шестнадцатая, – нагнувшись над столом и водя пальцем по лежащему журналу ответил санитар.
– Выдайте ему пижаму и поселите в шестнадцатую. Документы его у меня. «Завтра оформим», устало произнес доктор и не прощаясь ушел влево по коридору.
– Пойдемте, молодой человек, – санитар крепко взял под локоть Петрова и увлек его за собой в противоположную сторону.
Они зашли в небольшую комнату, где на полках лежали комплекты постельного белья и пижамы.
– У вас какой размер, – спросил санитар.
– Пятидесятый. Рост третий, – ответил Петров, озираясь по сторонам, – Простите, а это не сумасшедший дом?
– С чего вы взяли – без эмоции ответил санитар.
– Как-то странно тут все, – неуверенно продолжил Петров.
– Нормально, -пожал плечами санитар. «Переодевайтесь», —и он протянул темно синий комплект одежды и стал помогать Петрову раздеваться.
– А теперь ложитесь на кушетку, лицом вниз, и спустите штаны, – приказал санитар, когда Петров облачился в пижаму.
– Зачем, – испугался он.
– Я вам сделаю укол успокоительного. «Иначе вы все время будьте задавать глупые вопросы и вас действительно придется перевести в психушку», – произнес санитар и профессиональным движением уложил Петрова на кушетку и быстро сделал укол в ягодицу. – Готово. Вставайте.
Они вышли из комнаты, и санитар проводил его на второй этаж в восемнадцатую палату.
– Ваша койка у окна. Ложитесь. «А завтра с утра вас отведут к Алкиду Фемистокловичу», – произнес санитар и втолкнув Петрова в палату и прикрыв за ним дверь, закрыл ее снаружи на ключ.
Петров остановился, осматриваясь. В свете неяркого ночного светильника он разглядел два ряда кроватей стоящий вдоль стен. Все они были аккуратно застелены и только на одной кто-то лежал, укрывшись с головой, как покойник, синим одеялом. Петрова давно мучала жажда. Оглянувшись по сторонам, он увидел еще одну чуть приоткрытую дверь. Это была туалетная комната с умывальником. Он шагнул внутрь, открыл кран и стал жадно пить. Напившись, с облегчением поплескал на лицо водой и вдруг почувствовал, что начинает засыпать. Он вышел в палату и добравшись до кровати, стоявшей у окна, упал на нее и мгновенно уснул.
Сон Петрова.
Ему приснилось все сначала. Он вышел из автобуса и два пограничника взяв его под руки провели в помещение паспортного контроля. Только теперь тут стоял длинный стол, за которым, под портретом ухмыляющегося президента, сидел капитан пограничник, почему то, в черной судейской мантии и шапочке с кисточкой, полируя ногти маникюрной пилочкой. Справа от капитана, за компьютером, с безразличным лицом сидела женщина-прапорщик. А справа, за небольшим столиком, грустный доктор, держа в руках и рассматривая карбюратор от Волги. За спиной доктора стояла клетка, сваренная из черных, металлических прутьев:
– Вот, господин капитан, – произнес один из пограничников, – Снова пытался без документов пересечь границу нашей Родины.
– Проведите подсудимого на место, – капитан указал пальцем в сторону клетки.
Пограничники завели Петрова в клетку и закрыли ее на замок.