Ларин трижды стукнул рукояткой нагайки по косяку. Тишина. Слышно даже, как стекают с соломенной крыши дождевые струйки на землю.
Владимир постучал более настойчиво в дверь избы. В темном окне поплыл огонек свечи, и дверь открылась.
- Тяжело тебя разбудить, Фомич, - вместо приветствия сказал партизан.
Старик, стоя на пороге, закашлялся, загораживая согнутой ладонью свечу.
- Думал, они, поганцы, - сквозь кашель сказал дед. - Вас же я сегодня не ожидал... Да заходите же в избу, чего мокнете?
Разведчики сели на скамью, не раздеваясь, только шапки сняли. Ларин вытащил из чугуна, стоящего на столе, пару неочищенных картофелин, положил одну перед Маратом. Но есть мальчику не хотелось. Очень хотелось спать. Заметив, что его друг еле сидит, Владимир предложил: "Приляг, Марат, поспи. А мы тут с Фомичом потолкуем".
Не раздеваясь, Марат, как сноп, свалился на резко пахнущий кислой овчиной и печеным хлебом хозяйский тулуп.
Проснулся он от сильного толчка. Ларин с Фомичом тормошили мальчика.
- Скорее! Немцы!
Марат вскочил на ноги, схватил автомат.
- На коней, и в лес! - командовал Ларин. - Держи прямо к лесу. А я правей!
Низко пригнувшись к гриве коня, Марат смотрел только вперед, на зубчатую кромку леса, которая едва вырисовывалась в предрассветной мгле. Вдогонку летели уже вражеские пули. Торопливо забил за спиной пулемет, и Орлик под Маратом поднялся на дыбы, рухнул на землю. Не чувствуя боли от падения, Марат побежал по полю к кустам. Они были совсем близко, высокие, густые. "Только бы добежать!" Но последнюю сотню метров мальчик уже полз, так как свинец свистел над самой головой.
За кустарником оказалась ложбина. Мальчик сполз в нее. Прижавшись к земле, он долго дышал - усердно и глубоко, будто пил воду из ручья.
Не отрывая глаз от поля, Марат отстегнул от пояса две гранаты, положил их перед собой. Пелена тумана рассеялась, и в ней уже были видны серые фигуры.
Вот он, враг! Еще несколько минут, и он будет совсем близко. Несколько минут - как это много! Даже секунды проходят долго и томительно. Руки Марата, сжимавшие автомат, вспотели и лоб увлажнился. Мальчику казалось: гитлеровцы стоят на одном месте. Меж тем они двигались. Молча приближался враг к укрытию юного партизана. И Марату даже не пришло в голову, что он один, а гитлеровцев много. Он видел перед собой врага, и он дрался с ним.
Фашисты приблизились настолько, что можно было различить их лица. Впереди шагал офицер. Марат долго целился в него. От возбуждения руки мальчика дрожали, и он несколько секунд никак не мог взять фашиста на мушку. "Спокойнее, спокойнее!" - начал твердить себе Марат. Он не знал, что Ларин не успел скрыться в лесу, что погиб он вместе с лошадью посреди поля. И у мальчика была еще надежда, что вот сейчас застрочит по фашистам еще один автомат.
Выпустив длинную очередь, Марат прислушался: "Нет, я остался один. Нужно экономить патроны". Потревоженные птицы взлетели над лесом, тревожно закричали.
Гитлеровцы не остановились, не залегли. Они бежали во весь рост, не стреляя. Офицер по-прежнему был впереди.
Марат снова прицелился в него. "Спокойнее, спокойнее!" На этот раз автомат, казалось, застрочил сам, злобно и метко. Фашисты уткнулись носами в землю. А когда поднялись, офицера уже среди них не было. Немцы побежали, подгоняя себя криками. И снова Марат припал щекой к дрожащему от ярости автомату. Взмахнув руками, упал навзничь солдат, успевший добежать до березки. Грузно опустился на землю другой. Но вот автомат вдруг замолчал, хотя Марат и продолжал нажимать на спусковой крючок. Кончились патроны! Только теперь в сознании мальчика мелькнула страшная мысль: "Враги хотят взять меня живым!" Вот они уже обходят кустарник с обеих сторон... Отчетливо слышны хриплые гортанные голоса: "Сдавайся! Рус! Сдавайся!"
Марат подождал, пока фашисты не подбежали совсем близко. Бросил в них гранату.
После взрыва к диким крикам присоединились стоны и вопли раненых. Теперь Марат поднялся во весь рост с последней гранатой и пошел навстречу врагу.
- Берите меня! Ну! Берите же! Скорее! Скорее.
Чувствуя, что его может прошить пуля раньше, чем разорвется поднятая над головой граната, Марат бросился в толпу гитлеровцев. Гранату он так и не выпустил из рук. От взрыва погибло еще несколько фашистов.
Враги долго не осмеливались подойти к кустарнику, где навзничь, неподвижно лежал Марат. Фашистам все казалось: вот-вот поднимется мальчик и снова с гранатой в руке пойдет на них.
...На востоке заполыхала алая полоска зари, а по небу поползли острые, как штыки, лучи майского солнца.
В.Кобрин
ПАРТИЗАНСКИЙ СВЯЗНОЙ
Игра мальчиков была такой: кто быстрее назовет пять имен героев-пионеров и расскажет об их подвигах, тому записывается очко.
- Юрка Сосновский, Марат Казей, Ваня Гринкевич... - заговорили мальчики, перебивая друг друга.
Я присутствовал при этой игре. О первых двух пионерах мы много знаем. А вот про Ваню Гринкевича услышал впервые. Кто он такой и чем отличился, что его имя пионеры называют рядом с именами Сосновского, Казея и других юных героев?
- Это герой из нашей деревни Метково, - ответил шустрый, лет двенадцати мальчик Юзик. - Хотите, проведем туда.
...Деревня Метково утопает в зелени садов. Прошли один дом, второй, перепрыгнули через небольшую речушку и очутились на усадьбе колхозного садовода Игната Александровича Гринкевича. К нам подходят колхозники, завязывается беседа. Перед нами возникает картина прошлого.
- Во время войны, - рассказывает колхозник Александр Арнатович, - здесь шли большие бои. Партизаны со всех сторон нападали на захватчиков. Много наших односельчан вступило в партизанские отряды.
Колхозники рассказали и о подвиге молодого связного Вани. Перед войной Ваня закончил Вязынскую начальную школу. В школе мальчика любили за смелость и трудолюбие.
- Ваня был настоящим пионером, - характеризует героя учительница Екатерина Иосифовна Иванова.
Отец мальчика до войны руководил колхозом "Новый строитель". Когда началась война, он ушел в партизаны. В отряде его назначили связным. Ему давали ответственные задания.
Очень хотелось стать партизаном и пионеру Ване. Он ежедневно обращался к Игнату Александровичу с одной и той же просьбой:
- Папочка, возьми и меня с собой. Я уже взрослый.
Отец объяснял, что связной должен быть опытным, находчивым.
Сын после этого внимательно следил за действиями отца, когда тот собирался на задания.
Однажды Игнат Александрович тяжело заболел. А в это время от партизан явился связной и передал письмо, которое срочно нужно было переправить в деревню Довжаны.
Отец позвал сына и сказал:
- Ваня, сегодня ты должен заменить меня. Это письмо надо доставить товарищу Внуку.
Ваня сразу же собрался, зашил письмо в телогрейку и направился в Довжаны. Но до этой деревни не так легко было добраться. На первом же перекрестке дорог Ваню задержал гитлеровский патруль. Фашист приказал повернуть назад.
Что делать? Неужели так и не выполнит Ваня первое задание партизан? Начал искать выход. И тут же вспомнил, что коммунист Внук, которому он должен передать письмо, до войны работал кузнецом.
- Так это же очень хорошо, - обрадовался Ваня. - Я теперь перехитрю проклятого немца. Понесу к дядьке точить ножи от соломорезки.
Мальчик отыскал за скамейкой ключ, побежал в сарай, отвинтил ножи. Теперь он верил, что пройдет в Довжаны.
Тот же длинный фашист снова остановил мальчика.
- Отец болен. Я сам точить не умею. Несу к дядьке, - сказал Ваня, вытирая рукавом слезы.
Часовой осмотрел мальчика с ног до головы, проверил его сверток и вдруг закричал:
- Шнель, хам!
Миновав часового, Ваня больше не волновался. Даже если в доме Внука будут немцы, он все равно сможет передать письмо. Точило у дядьки стоит в сарайчике. Они пойдут туда. Ваня передаст письмо.
Но в доме Внуковых были только свои. Хозяин встретил мальчика, пригласил в избу, расспросил о делах. Ваня распорол телогрейку и вынул оттуда письмо. Внук читал его с радостью.