— В двенадцатой… А ты?
— В пятой… Почти соседи…
Их школы были в противоположных концах большого портового города, и мальчики до сих пор ни разу не встречались. Но их первое рукопожатие скрепило дружбу навсегда.
Поначалу ребятам поручили быть связными между явками. Они передавали распоряжения из «Центра» подпольщикам, незаметно проносили на явки оружие, бумагу для листовок.
Но как-то Витю вызвали в «Центр».
— Посуду мыть умеешь? — спросили его.
Витя даже растерялся от такого неожиданного вопроса.
— Умею…
— Хорошо?
— Ну, мама довольна была…
— Ясно. Пойдёшь работать мойщиком посуды в столовую «Ост».
— «Ост?» — переспросил Витя. — Значит, немецкая?
— Да.
— Боевое задание? Да? Говорите, что сделать. Яду им подсыпать или…
— Нет, нет! Только не это… Работать добросовестно и аккуратно.
И никаких таких штучек!
— Понятно! — глубоко вздохнул Витя.
Немецкая офицерская столовая скорее была похожа на ресторан.
По вечерам здесь громко играла музыка. Офицеры, гестаповцы орали свои пьяные песни.
Вите было противно мыть после них на кухне тарелки и рюмки.
Но он терпел. И больше того — всеми силами старался выслужиться перед хозяином столовой.
Однажды он нёс стопку тарелок. И не заметил, что на полу разлита вода. Поскользнулся — несколько тарелок разлетелись на мелкие куски.
Хозяин с кулаками на него:
— Ах ты, русская свинья! Ты мне тарелки бьёшь, а я тебе руки-ноги поломаю!
Обидно и больно было слышать эту брань, хотелось ответить, дать сдачи. Но Витя не пошевельнулся. Больше всего боялся, что хозяин выгонит его из столовой. Что тогда скажут в «Центре»?..
Но всё обошлось. Витя остался.
Он скрывал от всех своих друзей, даже от мамы, где работает.
А дома было голодно. В один из вечеров Витя принёс домой продукты, которых давно уже не видели в продаже.
— Откуда это? — удивилась мать.
И тут пришлось признаться…
— Какой стыд и позор. — воскликнула Юлия Ивановна. — Дожила!
Мой сын пошёл служить немцам!
— Так надо, мама…
— Надо? — переспросила она и насторожилась: — Ты что-то скрываешь… Скажи мне. Я же мать…
— Если можно будет, мама… скажу…
— Надо, значит, надо… — сказала она и провела тёплой ладонью по голове сына.
У Юлии Ивановны Хоменко, простой рабочей женщины, жизнь сложилась трудно. Отец Вити — участник гражданской войны — умер от старых ран в 1927 году, когда мальчику исполнился год. Кроме Вити, на руках у Юлии Ивановны остались ещё две девочки. Ей одной пришлось и растить и воспитывать ребят.
В столовой Витя работал старательно. И даже вскоре пошёл на повышение. Было это так. Захворал официант, а заменить — некем.
— Ну-ка, оденься почище, — приказал Вите хозяин. — Пойдёшь обслуживать господ офицеров. Только смотри у меня!
…Вечером хозяин вошёл в зал и, к своему удивлению, увидел такую картину. Ловко держа поднос с тарелками и рюмками, Витя носился от столика к столику. Офицеры довольно похлопывали его по плечу.
Совали конфеты:
— Гут! Гут!
А Витя в ответ:
— Битте… Данке…
Хозяин всё понял: офицеров располагало то, что Витя хорошо знает немецкий язык.
Прошло несколько дней, заболевший официант выздоровел. Хозяин вернул мальчика на кухню — мыть посуду. Но не тут-то было!
— Где ваш киндер? — недовольно спросил один майор. — Почему нет? Кароший официант!
И Витя остался в зале. Дотошный, смышлёный, он ещё бойче, чем прежде, лопотал с господами офицерами по-немецки и… слушал. Слушал их разговоры. Это стало для него главным.
В столовой часто появлялись офицеры, прибывшие с фронта. За рюмкой водки они выбалтывали место расположения своих частей и другие секреты.
— Молодчина! — хвалили Витю в подпольном «Центре».
Прошёл месяц, другой. Однажды Витя явился на явку с новеньким жёлтым портфелем в руках. Глаза сияли озорным огоньком:
— В этой маленькой корзинке — что угодно для души!
Открыл портфель — подпольщики так и ахнули: там лежал немецкий пакет с надписью «Секретно».
— Откуда это у тебя?
— Оттуда! — Витя показал в сторону немецкой части. — Со вчерашнего дня я посыльный при штабе… Полюбуйтесь: я и мои друзья, — он достал из кармана фото, на котором был снят среди улыбающихся немецких офицеров.
Подпольщики осторожно, чтоб следов не осталось, вскрыли пакет, прочитали…
— Спасибо! Молодец! Здесь очень важные сведения. Их надо немедленно передать по радио в Москву!