— Из сена, да? — с надеждой спросил Леня.
— Из какого сена? — удивилась вожатая.
— Ну, на каком мама спала, — ответил Леня. — Давно уже. Когда еще в Артеке жила.
…Это было много лет назад. Артек был не таким, как сейчас. И все в Артеке было поскромней и попроще: дома, где жили ребята, одежда, которую они носили, пища, которую ели, койки-топчанчики, на которых спали…
Однажды в спальню, где отдыхали ребята, вошел начальник лагеря. Соломенные матрасы, подушки, набитые сеном, — удобно ли на них ребятам?
Одна девочка беспокойно заворочалась, и начальник подошел, чтобы поправить подушку. Девочка проснулась.
«Тебе неудобно?» — спросил начальник.
«Что вы, дядечка, — простодушно улыбнулась девочка, — очень даже хорошо. Мы, когда фашисты заняли наш город, все время в катакомбах на камнях спали. А тут подушка такая мягкая!» — она нежно погладила ее и уснула…
— Это была моя мама, — сказал Леня вожатой, — и я хочу спать на такой же, как у мамы, подушке.
Увы, подушек, набитых сеном, в Артеке давным-давно не было, и вожатая сказала:
— Каждая мама хочет, чтобы детство у ее сына или дочки было лучше, чем у нее самой. И Артек хочет того же: чтобы тебе у нас было еще лучше, чем когда-то твоей маме. Спи!
Леня лег в постель, но долго не мог уснуть, размышляя над словами вожатой Зои.
САБА
Всякий приезжающий в Артек что-нибудь да привозит с собой. Кто песню, кто экспонат для лагерного музея, кто какую-нибудь самоделку.
— А ты что привезла? — спросили у белокурой Ирмы из Эстонии.
— Корову, — ответила девочка.
— Игрушечную? — спросили в отряде.
— Настоящую, — сказала Ирма.
— Где же она?
— Тут! — лукаво усмехнулась Ирма и постучала себя пальцем по лбу — в уме, значит.
— Но как корова может поместиться «в уме»? — недоумевали ребята.
И вот вскоре отряд Ирмы узнал, что в Артеке проводится конкурс национальных игр. Собрался совет отряда и стал думать, кого послать на конкурс?
— Пошлите меня, — попросилась Ирма, — я не подведу, честное пионерское!
Ну раз «честное пионерское» — почему не послать? Честным словом не бросаются. И тому, кто дает его, всегда верят. Потому что нет для пионера большего стыда, чем не сдержать своего честного слова.
И вот конкурс начался. Звенели птицы, шумело вдали море, веял ветерок, шевеля листву и алые маки галстуков на груди у ребят.
Первыми на игровую площадку вышли русские ребята и показали, как играют в свайку. Кладут на землю железное кольцо и мечут в него острый стержень с шаром.
Потом их сменили украинцы со шкандыбками. А шкандыбки — это палки. Их надо так бросать, чтобы они шли колесом, или шкандыбили, как говорят на Украине.
Молдаване показали свою игру «Лунг мегер», что в переводе означало «длинный осел». Скакали друг на друге, как на осликах.
Узбеки бегали на одной ноге, подтянув другую кушаком. Киргизы под музыку скакали вокруг цветного платка и, когда музыка обрывалась, старались схватить этот платок.
— Эстония! — объявил председатель жюри конкурса, и в круг вошла Ирма.
Огляделась и попросила лист фанеры, а к листу фанеры кусок мела. Когда нашлось то и другое, прислонила фанеру к кипарису и нарисовала на ней корову.
Ребята засмеялись: корова была без хвоста.
— Хвост… Нарисуй хвост! — закричали они.
Но Ирма отрицательно покачала головой.
— Хвост есть! — крикнула она. — Он здесь! — и вынула из кармана коровий хвост — черную ленту — и вызвала желающих сыграть в народную эстонскую шуточную игру саба.
Чуть не все кинулись к Ирме. Но Ирма выбрала только одного, а всех других поставила в очередь. Завязала участнику игры глаза, дала в руки коровий хвост с кнопкой, заставила трижды повернуться на одном месте, а потом пойти и приделать корове хвост. Мальчик сделал все так, как велела Ирма, подошел к корове и приколол хвост к тому месту, где у коровы растут… рога.
Грянул залп хохота. Игрок содрал повязку, залился краской и убежал. Но ему на смену тут же вышел другой. Игра саба продолжалась.
В отряд Ирма вернулась победительницей конкурса.
СЛЕЗИНКИ
Артек любит праздники. Но праздники здесь не всегда веселье, пляски, песни. На день мира и солидарности в Артек съезжаются дети со всего света и рассказывают о горькой судьбе тех, кто живет под гнетом фашистов и расистов.