Выбрать главу

К сожалению, фотография, которую Ваня привез из Артека, не сохранилась. Сгорела, когда фашисты заняли село. А сам Лидин дедушка пропал без вести на войне. Он был танкистом и освобождал от фашистов Польшу и Венгрию.

Лида, наверное, пошла в дедушку. Все каникулы напролет пропадала в поле возле машин. Как могла, помогала трактористам и комбайнерам. У нее была мечта — побывать в Артеке. И вот ее мечта сбылась…

Юра Ермолин, красный следопыт, выслушал Лиду и сказал, где искать дедушку: во Дворце пионеров.

— Ой! — спохватилась Лида. — А я ведь там еще не была.

И они вместе с Юрой пошли во Дворец пионеров. Стали ходить по Дворцу и искать Лидиного дедушку.

— Мальчик и девочка, — спросила у них женщина в голубых очках, — что вы ищете?

— Дедушку, — ответила Лида, — он жил в Артеке еще до войны.

Женщина в голубых очках улыбнулась и задумалась. Потом сказала:

— Вполне возможно, что вы найдете его вон в том хранилище.

— В хранилище? — удивилась Лида. — В каком хранилище?

— В хранилище памяти, — еще раз улыбнулась женщина в голубых очках. — Так я называю наш музей истории Артека.

Лида с Юрой переступили порог зала и очутились в Артеке, каким он был много лет тому назад.

— Какие худющие! — удивилась Лида, увидев на фотографии первых артековцев. А на макеты первых палаток посмотрела с завистью. — Вот бы где пожить! — сказала она шепотом Юре.

День за днем, месяц за месяцем, год за годом проходила перед ними история Артека.

— Смотри, трактор! — крикнул вдруг Юра, забыв о том, что в музее шуметь неприлично.

— Где? Где трактор? — оживилась Лида и впилась взглядом в висевшую на стене под стеклом фотографию. На фотографии в окружении ребят был трактор, а на переднем плане стоял он, пионер Ваня, ее будущий дедушка. Она его сразу узнала по сапогам и шапке с красной звездой. А еще потому, что была похожа на’ него. У нее был такой же, как у него, тонкогубый рот, такой же, как у него, курносый нос, такие же, как у него, широко поставленные глаза. Дедушка стоял, положив руку на железное плечо друга-трактора и строго смотрел на Лиду.

— Дедушка… Мой дедушка… — прошептала Лида, не спуская глаз с фотографии. Взгляд ее, в отличие от взгляда дедушки, был полон любви и нежности.

КАК МОРЕ УЧИЛОСЬ ГОВОРИТЬ

На другой день после приезда в лагерь Марк Матвеев, белобрысый мальчик из Ленинграда, увидел Артек с моря. Посмотрел с теплохода на берег и удивился. Ему показалось, что весь берег шевелится, как большая сине-голубая и красно-белая гусеница. Пригляделся и понял, почему берег показался ему гусеницей. Весь он был усеян ребятами в синих, голубых, красных и белых купальниках. А ребята, как известно, такой народ, что минуты не могут быть без движения: бегают, кувыркаются, борются…

Марк Матвеев сошел с прогулочного теплохода и побрел вдоль берега. Вдруг он увидел мальчиков и девочек, собирающих скорлупки морских раковин и разноцветные камешки.

«Собирают на память об Артеке, — догадался Марк, — привезут домой и будут всем показывать».

Присмотрелся к тем, кто собирает камешки и скорлупки, и удивился. Собирая их в одном месте, они переносили их зачем-то в другое и там выкладывали.

— Девочка, а девочка, — спросил Марк у одной пионерки, — что ты делаешь?

— Не видишь разве? — удивилась девочка. — Камешки собираю.

— На память об Артеке, да? — спросил Марк.

— Нет, — ответила девочка, — на память потом, когда уезжать буду.

— А сейчас для чего? — спросил Марк.

— Буду учить море разговаривать, — усмехнулась девочка и стала выкладывать собранные ракушки и камешки.

«Странная девочка, — подумал Марк, — отвечает какими-то загадками». На всякий случай, не скрывая иронии, спросил:

— А как же ты его будешь учить?

— А вот так, — ответила девочка, располагая камешки по вертикали. — Видишь, буква М вышла?

— Вижу, — кивнул Марк, с интересом наблюдая за девочкой. — А дальше что?

— Дальше буква И и Р, — сказала девочка, продолжая работать, — прочитай, пожалуйста, что вышло?

— «Мир» вышло! — воскликнул Марк. — Ты учишь море говорить слово «мир»…

— К сожалению, только по-русски, — вздохнула девочка, — у нас в школе нет еще иностранного языка.

— А я по-немецки могу, — сказал Марк, — мы в школе немецкий изучаем.