В глухом каземате перед лицом смерти он создал проект первого в мире реактивного летательного аппарата – ракеты и тем указал человечеству путь в неоглядные миры Вселенной.
Цандер на секунду замер. В зале была тишина. Он понял, что аудитория захвачена. Рассказав о Циолковской и его ракете, он заговорил о своем межпланетном корабле, легко орудуя указкой:
– Мой межпланетный корабль тоже будет представлять из себя ракету, но ракету крылатую, как бы составленную из двух самолетов. Большой, складывающийся самолет, снабженный широкими крыльями, мощным мотором высокого давления и несколькими винтами, работая на бензине и жидком кислороде, проведет корабль сквозь плотные слои атмосферы и поднимет его на высоту двадцать пять – тридцать километров. Тогда будет включен реактивный двигатель ракеты, который разовьет скорость в одиннадцать тысяч метров в секунду, и корабль вырвется из пут земного тяготения… В дальнейшем полете специальные механизмы будут втягивать в плавильный котел ненужные теперь крылья большого самолета, пустые баки из-под бензина и, расплавляя, превращать их в дополнительное горючее. Маленькие же крылья потребуются ракете при приземлении, чтобы осуществить планирующий спуск.
Цандер на мгновенье остановился, развернул схему межпланетных траекторий и закончил совершенно неожиданно:
– Вы спросите: возможно ли в наше время построить межпланетный корабль? Я отвечу совершенно твердо: да, возможно! Дело лишь за созданием мощного реактивного двигателя, теоретическая основа которого мною уже разработана.
Но позвольте и мне в заключение лекции задать вопрос аудитории: найдутся ли среди вас смельчаки, которые решатся полететь на Марс?
– Найдутся! Найдутся! – закричали в зале, и этот крик слился с громом аплодисментов.
– Товарищи! – выждав тишину, забасил Ремиз. – Прошу вопросы лектору задавать письменно. А сейчас объявляю десятиминутный перерыв…
Когда Цандер ответил на последние вопросы и его от громыхающего зала отделил тяжелый занавес, подбежал взволнованный Стрешнев и стал трясти его руку;
– Фридрих, дружище, замечательно!..
Рабочие сняли макет межпланетного корабля и упаковали в ящик. Стрешнев, взяв ящик, пошел в комнату при сцене, где они раздевались. Там Ремиз и другие ученые из Ассоциации пили чай.
– А где же Цандер?
– Его только сейчас увезли на извозчике домой.
Глава девятая
1
В воскресенье., когда семья Стрешнева сидела за чаем, заявился Цандер. Он был приглашен к столу и, потирая замерзшие руки, сел поближе к самовару. Стрешнев еще не успел рассказать о вчерашних событиях, так как вернулся поздно, когда уже все спали.
– Так вот, господа, а… бишь, товарищи, – продолжал прерванный разговор Федор Семенович, – я был весьма поражен этим предложением и воспринял его как шутку. Но часов в двенадцать меня зовут, говорят, пришел автомобиль. Одеваюсь, выхожу – да! Стоит автомобиль, и меня ждут какие-то два товарища, весьма интеллигентного вида. Один тоже в пенсне. Рекомендуются работниками Совнаркома… Ну-с, и везут меня, натурально, в Кремль. Вот, думаю, чудеса!.. Мне интересно, что будет дальше.
– Ну, и что же, папа? – спросила Юлия Федоровна, отодвинув от Славика чашку.
– Ведут меня по Кремлю, показывают, где какие повреждения… потом во дворец,
– И что же, Феденька, ты видел самых главных большевиков? – спросила, кутаясь в меховую ротонду, жена.
– Да-с, видел. Разговаривал… и даже получил предложение: с завтрашнего дня возглавить работы по ремонту и восстановлению исторических памятников Кремля… Что-что, а этого я никак не ожидал… Говорят, большевики – варвары, и вдруг… Вот какие дела… Обещали повышение жалованья и «ученый» паек.
– Неужели ты отказался, Федя? – с испугом спросила Софья Кондратьевна.
– Обещал завтра дать окончательный ответ.
– Слава богу! – облегченно вздохнула хозяйка.
2
Шел двадцать третий год. Давно умолкли последние залпы гражданской войны. У всех на устах было непонятное слово «нэп». Москва ожила, зашумела, принарядилась. Во множестве открылись лавки, магазины, трактиры, рестораны. Дома в центре штукатурились, окрашивались, приобретали «довоенный» вид. На улицах опять замелькали лихачи. У театров и концертных залов толпилась нарядная публика. На базарах лотки ломились от всякой снеди. Откуда что взялось – никто не знал…
Люди повеселели. Цандер, помимо работы на заводе, читал лекции от Общества изобретателей и Общества изучения межпланетных сообщений. Выезжал с докладами в Ленинград, Нижний, Самару, Ростов, Воронеж.
Рассказывая о проекте своего межпланетного корабля-аэроплаиа, он всюду среди слушателей встречал горячее сочувствие и моральную поддержку…
Однажды, вернувшись из поездки, Цандер зашел в Общество и на лестнице столкнулся с грузной фигурой профессора Ремиза.
– А, Фридрих Артурович, душевно рад! Придется мне вернуться, так как подготовил для вас сюрприз.
– Что такое?
– Сейчас увидите, сейчас…
Он, не снимая шубы, вошел в правление и достал из своего стола невзрачную книжку без переплета, с готическими буквами на обложке.
– Вот, пожалуйста, храню для вас. Поговорим, как прочтете, очень тороплюсь…
Цандер, поблагодарив, проводил профессора на лестницу и там, подойдя к окну, взглянул на книжку:
«Профессор Герман Оберт «Ракета и межпланетное пространство».
«Это действительно сюрприз!» – прошептал Цандер и, не заходя в правление, поехал домой…
Прочитав предисловие, Цандер взглянул на чертежи ракет и, проверив несколько формул, которыми был испещрен текст, откинулся на спинку деревянного кресла:
«Серьезное исследование. Придется читать книгу с карандашом и логарифмической линейкой».
Цандер внимательно посмотрел на самый первый чертеж.
«Любопытно! Внешне его ракета не похожа ни на ракету Циолковского, ни тем более на мою. Это длинный цилиндр с заостренным носом и коротким широким соплом. Но вот что любопытно: в верхней части этой ракеты помещена такой же конфигурации, совсем маленькая. Ракета – внутри ракеты!..
Да, весьма любопытно! Я предлагаю для прохождения плотных слоев атмосферы крылья и поршневой двигатель высокого давления, Оберт – первую ступень ракеты. Я предлагаю жидкое горючее – бензин, а он – спирт…
Но как же он решает проблему мощной межпланетной ракеты? – Цандер быстро пробежал несколько страниц. – Принцип тот же. Спиртовая ракета несет водородную, а в ту вмонтирована алюминиевая камера для двух астронавтов, которая может автоматически выбрасываться и приземляться на парашюте. Весь агрегат весит около четырехсот тонн; и в целях безопасности должен взлететь с воды. Четыреста тонн – это вес железнодорожного состава. Значит, ракета может быть обеспечена горючим для дальнего полета. А как же с приземлением? Выброситься на парашюте и сгореть от трения в атмосфере? Тут что-то не то… Впрочем, он ограничивает задачи этой ракеты. Вот: «Изучение земной поверхности с большой высоты, исследование крайних высот, сигнализация на Землю…» – Но вот дальше: «Достижение иных планет».
Цандер поднялся, прошелся по комнате.
«Нет, так нельзя. Это же серьезный труд. Я должен побороть любопытство и изучить его досконально…»
3
Частые отъезды с лекциями заставили Цандера просить увольнения со службы. Но Крамешко не захотел совсем отпустить такого специалиста и, по согласованию с трестом, учредил для него должность консультанта. Заведующим техническим бюро назначили Стрешнева. Теперь друзья работали в контакте и виделись почти ежедневно…
Когда смягчились морозы, Цандер на неделю уехал в Харьков, оставив Стрешневу книжку Оберта. Но прошло девять дней, а Цандера не было. «Наверное, решил с дороги отдохнуть, а может, и простудился, – подумал Стрешнев. – Надо его проведать».