Майлз потащил ее к дивану в гостиной, где на полу валялась ее сброшенная одежда. Он заставил ее встать на диван на колени, повернув задницу к окну, чувствуя себя так невозможно близко и в то же время недосягаемо. Майлз что-то сказал ее парню и ушел. Мои глаза отчаянно следили за ним, но в квартире было слишком темно, чтобы я могла что-то разглядеть.
На моих глазах парень начал кормить свою девушку набухшим членом, и я видела, как она отбивается от него, как ее маленькие кулачки бьют по его бедрам, пока он трахает ее рот. Парень каждый раз отбрасывал ее руки, как будто они ничего не значили. Как будто ее сопротивление было всего лишь вспышкой на его радаре, ничего такого, от чего он не мог бы избавиться с помощью шлепка и сладкого слова, прошептанного ей на ухо.
Парень был горяч, в этом не было никаких сомнений. Он был ниже Майлза, его плечи были широкими, а тело подтянутым и мускулистым. Лицо красиво, но постоянно выражало беспокойство, а в глазах отражались две разные эмоции. Одна — безошибочная любовь, которую он испытывал к стоящей на коленях девушке, а другая — дикая потребность уничтожить ее за то, что она заставляла его делать.
Воздух на балконе был таким холодным, что я чувствовала, как стучат мои зубы, но мне было уже наплевать. Я была готова снова прикоснуться к себе, что мои пальцы задрожали, когда телефон зазвонил в моей руке.
— При-привет? — дрожащим голосом ответила я.
— Привет, сладкая, — сказал Майлз с мрачной усмешкой. — Послушай, мне кажется, что я был слишком строг с тобой. Я собираюсь послать тебе подарок, только для тебя и для меня, чтобы ты могла насладиться. Хочешь?
Моя кровь закипела, и мне пришлось прикусить язык, прежде чем я набросилась на него.
— Вернись, — наконец прошептала я.
— Вернуться? — Невинно повторил Майлз. — Но я просто выбираю кое-что для тебя, сладкая. Ты не хочешь свой подарок?
— Пожалуйста, Майлз, позволь мне посмотреть на тебя, — умоляла я, чувствуя, как все притворное упрямство вытекает из моего тела. — Пожалуйста, я хочу смотреть.
— Я не расслышал, Бебе, — поддразнил он меня. — Теперь ты хочешь, бл*дь, посмотреть, как я с ней?
— На вас обоих, — прошептала я. — Вы оба с ней.
В комнате слева от пары зажегся свет, и Майлз появился рядом с окном. Он выглядел как гребаный монстр, покрытый чернилами и темными, злыми намерениями, и моя киска покалывала, соски так болезненно напряглись в холодном воздухе.
У меня вырвался стон. Я никогда никого не хотела так сильно.
— Хочешь посмотреть, сладкая? — спросил Майлз мягко, его свободная рука легла на промежность и поглаживала ее. Но я не могла видеть, окно было недостаточно низко.
— Да, — закричала я. — Дай мне посмотреть, дай мне посмотреть, как ты трахаешь ее.
— Умоляй, — легко ответил Майлз, ухмыляясь мне.
А потом он застонал, и мне, бл*дь, пришел конец. Это была моя самая любимая вещь в мире: мужчина, бл*дь, отказывается от слов только для того, чтобы заполнить напряженную тишину животными, нуждающимися звуками.
— Пожалуйста, Майлз, — прошептала я. — Пожалуйста, позволь мне посмотреть, как ты трахаешь ее…
— Ты передумала? — прорычал он. — Скажи мне, что ты передумала, милая.
— Я передумала, — жалобно сказала я. — Пожалуйста, позволь мне посмотреть, я хочу увидеть тебя в ней.
— Ты хочешь, чтобы я трахнул ее? — Спросил Майлз, его рука так яростно надрачивала член, что его лицо исказилось от потребности. — Тебе нужно посмотреть? Скажи мне, что делать, Бебе. Скажи мне, что именно тебе нужно, и если ты будешь хорошей девочкой для меня, то получишь это, получишь все…
— Да, — прохрипела я. — Просто трахни ее, заставь меня смотреть, я хочу, чтобы вы оба трахали ее, причиняли ей боль. Трахай ее, как будто она — это я, Майлз. Трахай ее, как будто она шлюха. Заставь меня почувствовать это, я хочу почувствовать это в моей гребаной п*зде.
Майлз выскочил из комнаты, не обращая внимания на мои отчаянные мольбы, когда пробирался обратно в гостиную. Он передал телефон девушке, и она дрожащими руками поднесла его к уху. Ее парень вышел из нее, и двое обнаженных мужчин смотрели на нее, пока она шептала в трубку.
— Алло, — сказала она. — Меня зовут Лана…
— Пожалуйста, — умоляла я ее. — Пусть они тебя трахнут.
Лана посмотрела на меня через плечо. Я увидела в ее взгляде то же отчаяние, которое наполняло мои собственные глаза.