Я заметил, как изменилось выражение лица Бебе в ту секунду, когда она увидела, с кем я был. Напряжение в комнате было ощутимым, настолько сильным, что его можно было резать ножом.
Я оказался рядом с ней в считанные секунды, моя рука обвилась вокруг ее талии и притянула ее к себе, как будто это было самой легкой вещью в мире.
— Как Арден? — прошептал я ей на ухо, и Бебе просто кивнула в знак того, что с ее подругой все в порядке.
Я понимал. Жизнь рушилась вокруг нее прямо сейчас, все защитные покрывала, которые у нее были, давно исчезли. Я был единственным человеком, который мог убедиться, что с ней все в порядке, единственным, кто знал, как ей помочь, и я отчаянно хотел, чтобы ей стало лучше. Знал, что это была такая важная веха для нее, и я был рад, что смог быть рядом с ней.
— Твои родители забежали, — сказал я Бебе небрежно, действуя осторожно. — Они слышали об Арден.
Казалось, никто из них даже не слушал меня, мои слова были лишь фоновой болтовней. Они смотрели друг на друга, родители Бебе стояли в коридоре, ее мама сжимала сумку, а папа обнимал маму за талию, словно поддерживал — единственное, что удерживало ее в вертикальном положении.
— Бебе, — вздохнула ее мама, и я почувствовал, как Бебе дрожит в моих руках. — Бебе, о Боже. Мы думали, что с вами обеими что-то случилось.
— Им позвонили родители Арден, — объяснил я своей девочке. — Они пытались позвонить тебе, но ты, наверное, не слышала свой телефон.
Я широко улыбнулся, прекрасно понимая, что происходило, когда она пропустила тот телефонный звонок.
— Мама, — выдавила Бебе, и на секунду я был уверен, что она рухнет на пол больницы.
Но я поддержал ее, осторожно подведя к родителям, глаза которых уже затуманились, когда они встретились взглядом с дочерью. Мне не пришлось держать Бебе долго, потому что ее мама заключила ее в медвежьи объятия и зарыдала, когда ее дочь наконец-то оказалась в ее руках. Я отошел в сторону и наблюдал за воссоединением семьи с небольшой улыбкой на лице.
Бебе зарылась лицом в плечо матери, а ее отец присоединился к ним, обнимая их обеих, пока они плакали вместе. Это был интимный момент, и я не был уверен, хотят ли они видеть меня там или нет. Я чувствовал себя неловко и не в своей тарелке, страх вернулся в мои вены, внезапно накатив с такой силой, что я думал, что у меня начнется коронарная недостаточность. Меня охватила паника, но я знал, что моя работа еще не закончена, и мне нужно остаться здесь еще на некоторое время, чтобы убедиться, что с Бебе все в порядке и она нормально доберется до дома.
— Майлз, — наконец заговорил ее отец, жестом приглашая меня подойти ближе.
Маленькая семья распалась, и теперь все они смотрели на меня, ожидая, что я скажу.
— Я рад, что вы воссоединились, — наконец смог выдавить я дрожащим и неуверенным голосом.
— Ты в порядке? — Бебе была рядом со мной в считанные секунды, ее руки были повсюду, она суетилась и беспокоилась обо мне так, как никто не делал за всю мою жизнь. Это было смешно, насколько эмоционально я себя чувствовал, волны тошноты смешивались с непреодолимой любовью к ней, когда мы стояли в коридоре.
— Я в порядке, — пообещал я ей со слабой улыбкой. — Думаю, мне пора идти.
Бебе сжала мою руку, и я посмотрел в ее прекрасные глаза.
— Тебе обязательно? — прошептала девушка, и я притянул ее к себе, крепко обняв, прижимаясь к ней изо всех сил.
— Я хочу, чтобы ты провела некоторое время со своей семьей, — мягко сказал я. — Я бы чувствовал себя здесь не в своей тарелке.
Отговорки, гребаные отговорки, потому что я был слишком слаб, чтобы справиться с больницей, и, судя по выражению глаз Бебе, она тоже это знала.
— Я хочу, чтобы ты остался, — тихо вздохнула она, и я почувствовал на себе любопытные взгляды ее родителей. — Но я пойму, если тебе действительно нужно уйти.
Я колебался, изо всех сил стараясь взять верх над своими демонами, зная, что уже сделал неизмеримый шаг вперед. Приезд в больницу был огромным шагом. Это было место моих кошмаров, наполненное микробами, болезнью и печалью, но я победил каждого монстра, выкрикивающего непристойности в моей голове. Однако теперь я почувствовал, как наваливается усталость. Абсолютное истощение от борьбы с моими демонами делало меня слабым, и я знал, что мне нужно вернуться домой, пока не стало слишком поздно.
— Все в порядке, — сказал я Бебе. — Проведи немного времени со своими родителями. Позвони мне, когда сможешь, хорошо?
Бебе грустно кивнула, но ее улыбка сказала мне, что она все понимает, и я любил ее за это.