Астерия извивалась под его властью, а он продолжал пить, и ее вкус вызывал у него почти эйфорию. Он терялся в незабываемом и неотразимом аромате Астерии. Где-то в глубине его сознания сработало предупреждение, оторвав от охватившей его жажды крови. Ее движения замедлились, а дыхание стало поверхностным. Он вытащил клыки из ее горла и посмотрел вниз. Она была бледна и неподвижна. Ее нежные руки парили над водой, а живые глаза начали закрываться.
Он выругался. Опьяненный ее кровью, он почти осушил ее. Но она еще не может умереть. Время было неподходящее, а у него еще столько всего было запланировано на их совместный вечер. Он вытащил ее тело из ванны, перенес в спальню и положил на багровое покрывало. На фоне кровати она выглядела еще бледнее. Уриэль впился клыками в запястье и дернул головой вправо, разрывая плоть. Запустив руку под мокрые светлые волосы Астерии, он поднял ее голову с одеяла и слегка встряхнул.
— Маленькая звездочка. Проснись.
Она с трудом приоткрыла глаза.
— Ты должна выпить, иначе умрешь, — он поднес разорванное запястье к ее приоткрытому рту. Его кровь была настолько темной, что казалась почти черной. Густые, черные капли стекали вниз, размазываясь по ее губам и окрашивая лицо тьмой. Она была неподвижна, столь неподвижна, что он напрягся, чтобы услышать слабый стук ее сердца. Она была еще жива, поэтому его кровь не обратила бы ее, но дала бы обостренные чувства, повышенную выносливость и способность к исцелению. Эффект был временным, но это пойдет ей на пользу. Вампирская кровь редко попадала в организм человека, но когда попадала, то текла по их венам, словно воплощение эйфории. Это был афродизиак. Они, как правило, становились зависимыми от нее, и в итоге их всегда приходилось истреблять. Но об Астерии он не беспокоился. Она не проживет достаточно долго, чтобы пристраститься.
Ее рука поднялась с кровати, схватила его руку и потянула к своему рту. Она впилась в него мягкими губами и застонала от удовольствия, когда его кровь заполнила ее. Он застонал от этого интимного ощущения и представил, как эти мягкие губы обхватывают его член. Он хотел видеть, как ее большие, как у лани, глаза становятся огромными и полными слез, когда она снова и снова будет давится его твердым членом.
— Вот моя хорошая девочка. Наслаждайся.
Она жадно глотала его кровь, словно медовое вино. Зеленые глаза широко распахнулись, а радужки окрасились в красный цвет. Она задохнулась, отпустила его запястье и села прямо. Ее растерянный и полный вожделения взгляд метался по комнате. Он подложил два пальца под ее подбородок и наклонил лицо, чтобы она посмотрела на него.
— Ты не умрешь до тех пор, пока я не решу, что пришло время лишить тебя жизни. Понятно?
Она кивнула и слизнула последнюю каплю крови с распухших губ.
— Ты спас меня? — ее голос был хриплым, и от этого кровь прилила к его стремительно утолщающемуся стволу.
— Да, — он встал с кровати, расстегнул брюки и сбросил их на пол. Его охватило возбуждение, когда ее глаза расширились при виде его члена. Он был гораздо больше и толще, чем у любого человека. За многие века он достаточно разорвал их на части, чтобы понять это. — А теперь покажи мне свою благодарность.
— Как? — ее глаза все еще были прикованы к его стволу, пока он гладил его.
— Ляг на спину и широко раздвинь для меня эту милую розовую киску.
Когда она заколебалась, он добавил:
— Если только ты не устала от удовольствия и не хочешь, чтобы эта ночь уже закончилась, — он обнажил клыки и шагнул ближе. Она отстранилась от него и легла на спину. — Я так и думал.
Он скользнул по ее телу, позволяя своим крыльям раскрыться во всю ширь. При полном раскрытии они достигали почти шестнадцати футов (прим. перев. — почти пять метров) в длину. Его спальня была построена с учетом его крыльев, чтобы он мог полностью расправить их и даже взлететь, если потребуется. Глаза Астерии стали еще шире, когда она увидела их. Он позволил им сложиться за спиной, заняв позицию между ее бедрами. Она все еще смотрела на его массивную эрекцию, пока он раздвигал ее ноги. С его губ сорвался тихий стон, когда ее колени раздвинулись. Он с вожделением смотрел на ее блестящее лоно. О, какие развратные деяния он готовил для нее. Он сполз ниже, погрузив лицо между бедер.