- Но ведь камень, в таком случае, должен быть с нами, - осторожно напомнил Лайам. Ему не хотелось идти в усыпальницу, совсем не хотелось, и прежде всего страх на него нагоняли уверенность и беззаботность Грантайре.
- Камень уже у меня,- отмахнулась волшебница и прошла в узенький коридорчик. Лайам ухватил ее за плечо.
- Постойте, ведь это... это очень опасно.- Он с внутренним содроганием кинул взгляд на прутья решетки. За ними царил непроглядный мрак.
- Не пытайтесь прикинуться трусом, сэр Ренфорд. Я-то знаю, что вы вовсе не трус. Госпожа Присциан, вскрывайте замок.
- Подождите! - взмолился Лайам.- Давай обдумаем ситуацию. Если Эйрин действительно жив, откуда нам знать, на что он способен?
Грантайре подкинула на ладони мешочек.
- Зато мы точно знаем, на что он не способен. Против этого Эйрин не устоит. Все, что нам придется проделать,- это выждать, когда он вернется в склеп. А теперь... Госпожа Присциан, открывайте!
Пожилая дама немного помедлила, неуверенно поглядывая то на женщину, то на мужчину, потом подошла к ним и вставила ключ в замок.
Решетка распахнулась словно сама собой и через пару долгих мгновений со звоном ударилась о стенку пещеры. Грантайре, вскинув фонарь повыше, торжествующе посмотрела на Лайама и вошла внутрь.
Лайам с облегчением отметил, что молодая женщина, несмотря на всю ее беззаботность, не прошествовала прямиком к самому огромному в усыпальнице саркофагу, а двинулась к цели бочком и в обход. Мешочек с кристаллом она держала над головой - так же высоко, как и фонарь. Лайам пошел следом.
- Вы уверены, что это его остановит? - прошептал он. Ему чудилось, что неистовый Эйрин уже вернулся и ждет в темноте.
- Вполне.- Грантайре говорила довольно громко.- Он смог выбраться наружу только потому, что с саркофага убрали камень, но, даже когда путь стал свободен, Эйрин лежал недвижно до тех пор, пока Окхэм не убил рядом с ним нищего. Только завладев духом несчастного, маг Присциан обрел силу восстать. - Голос волшебницы звучал уверенно и спокойно, но Лайам все равно старался двигаться тихо, настороженно всматриваясь в ниши с малыми саркофагами, мимо которых они пробирались. "Один посторонний звук - и я тут же умру", - думал он.
Подойдя к саркофагу первого Присциана, Грантайре остановилась. Легкий ветерок принес запах моря. Волшебница, мотнув фонарем, осветила соседние плиты.
Крышка саркофага Эйрина лежала на месте.
Увидев это, Лайам почему-то расслабился и успокоился, страшное напряжение последних минут внезапно ушло. Плечи его чуть опустились, он покачал головой. Чуть стыдясь своего недавнего страха, Лайам подошел к громадной плите и тронул рукой гигантское колено каменной статуи.
- Что ж, давайте положим камень на место и... и уйдем.
Грантайре тоже подошла к саркофагу.
- Эйрина может здесь и не быть,- невозмутимо заявила волшебница, передавая ему фонарь.
- А что, если он вообще здесь не бывает?
Лайаму вдруг подумалось, что восставшему магу нет никакого резона сюда возвращаться. Почему Грантайре решила, что он должен вернуться? "Если бы меня несколько сотен лет продержали в такой пещере, я бы никогда к ней и близко не подошел!"
- Он вернется - это его убежище. А теперь, пожалуйста, помолчите.- Она сунула Лайаму еще и мешочек и жестом велела посторониться. Лайам покорно попятился, а молодая женщина, возложив обе руки на каменную плиту, склонила голову и что-то тихо забормотала.
Разобрать не удавалось ни слова, и от этого ему снова сделалось не по себе. Вдова, рискнув подойти поближе, стояла теперь возле саркофага первого Присциана, спиной к проему, выводящему на балкон.
Беспокойство Лайама все росло, но теперь его тревога имела обоснование. Если Эйрин действительно встал из гроба, его надо искать в городе, а не здесь. Зачем древнему магу возвращаться в склеп, столько лет служивший ему тюрьмой? Вампиру, нуждающемуся в духовной подпитке, гораздо резонней сейчас разгуливать на приволье и охотиться на ничего не подозревающих праздничных горожан. Впрочем, предположение, что Эйрин время от времени возвращается в эту пещеру, тоже вполне допустимо. Подземный склеп - укрытие безопасное, тут можно спокойненько отсидеться после кровавых прогулок. Но разве сунется духовный упырь туда, где находится камень? Грантайре ясно сказала: чем ближе Эйрин к камню, тем слабее он делается,- значит, ему следует держаться подальше от творения собственных рук.
Лайам встряхнул мешочек и легонько подкинул его на ладони. В нем лежало сокровище, которое он разыскивал два долгих дня. Из-за этой вещицы двоих несчастных убили и его самого тоже чуть было не отправили к праотцам. Им овладело нестерпимое любопытство. Он поставил фонарь на пол, развязал шнурок и замер, запустив пальцы в мягкий объем укладки.
За дальней решеткой - той самой, которая перекрывала ход к дому Окхэмов,- что-то зашелестело. У Лайама мгновенно пересохло во рту. Он прислушался и снова услышал тот же звук - легкий шорох, а затем - тихий писк.
Крыса! Лайам с облегчением вздохнул, а потом пошел к решетке, сжимая в руке мешочек с заветным камнем. Он взялся за прутья и потянул на себя. Решетчатая дверь легко подалась - она не была заперта. Если Эйрин сюда возвращается, он проходит именно здесь - мелькнуло в его мозгу. Когда этот упырь здесь появится, сможет ли Лайам против него выстоять? Наверное, нет. Он снова в ловушке, а Кессиас даже не знает, что происходит.
Все еще держась одной рукой за решетку, Лайам мысленно обратился к дракончику:
"Фануил, ты далеко?"
Как и всегда, фамильяр отозвался мгновенно:
"Нет, мастер".
"Я хочу, чтобы ты понаблюдал за входом в дом Окхэмов. Если кто-то придет, немедленно мне сообщи!"
"Будет исполнено, мастер!"
- Его здесь нет, - сказала Грантайре. В голосе волшебницы явственно слышалось довольство собой.
- Откуда вы знаете? - спросил, обернувшись, Лайам, хотя в мозгу его вертелся другой вопрос: "Как можно в час опасности вести себя столь беспечно?"
- Заклинание.- Грантайре пожал а плечами и протянула руку.- Саркофаг пуст. Дайте мне камень.
Лайам пошел к ней, и на ходу его словно прорвало. Вопросы посыпались один за другим.