- Именно тогда по ночам над Лондоном появлялись эти аппараты. Это данные радарных станций.
- Вы подозреваете кого-нибудь?
- Да... Многих... В моем представлении, сэр, все люди делятся на две категории-пойманные с поличным и те, кого еще не поймали.
Цезарь снова не смог удержать улыбки:
- Интересно, к какой категории вы относите меня, мистер Бриджмен.
- Мы с вами, сэр, входим в немногочисленную межкатегорийную прослойку. Наши "внеземные" интересы гарантируют нам алиби в любом из земных дел... Я читал ваши статья о палеоконтактах и комментарий к сакральным тибетским текстам добуддийской религии "бон". Вы тоже верите в "инопланетных братьев", в "космическую эстафету разума", в могучих "друзей доброты и добродетели", которые появлялись на Земле в незапамятные времена...
Расставшись с Бриджменом, Цезарь задумался: "Ясно, чтo Стив и Тибб изрядно "наследили" и тут, в Лондоне, и, вероятно, в иных местах. Что известно Бриджмену? Он, конечно, приоткрыл далеко не все карты... Упоминание о "земных базах" и "земных сообщниках" могло быть намеком. Надо быстрее предупредить Тибба Линстера".
Погруженный в размышления, Цезарь покинул массивное серое здание банка на Кэннон стрит и в сопровождении Суонга поехал в картинную галерею Тейт, где его ждала Райя.
Узнав, что Феликс Крукс возвратился в Нью-Йорк, Пэнки приказал секретарю немедленно соединить его с адвокатом. Однако в конторе - на тридцать восьмом этаже башни Эмпайра - Крукса не оказалось.
- Господин Крукс болен, находится у себя дома,-доложил через минуту секретарь.
- Так позвоните домой.
- Домашний телефон не отвечает.
- Звоните, черт побери, пока кто-нибудь не поднимет трубку.
Лишь спустя час яйцеголовый секретарь сообщил, что Крукс у телефона.
Пэнки схватил трубку:
- Феликс?
- Эт-то я...- послышалось в ответ.
- С благополучным возвращением. Какие новости?
- Я б-болен.
- Что-нибудь серьезное? Почему заикаетесь?
- Н-ничего особенного. Н-нервное.
- Тогда приезжайте, нам надо поговорить.
- С-сейчас никак не м-могу.
- Хотите, приеду к вам?
- Н-не хочу...
Пэнки в недоумении опустил трубку; "С Феликсом определенно что-то случилось. Он никогда не вел себя так".
В трубке послышался шелест, Пэнки снова приблизил ее к уху. С трудом разбирал бормотание Крукса:
- В-вы не с-сердитесь, Алоиз. Д-доктор сказал; п-полны покой д-ва-три д-дня.
- Сделаем так,- решил Пэнки,- сегодня четверг, встретимся в воскресенье. Сможете-приезжайте ко мне, или я навещу вас дома.
- К-куда к вам?-простонала трубка.
- Тоже домой. Живу в Квинсе, на берегу океана.
- 3-знаю...
- Значит, у меня. Когда вас ждать?
- В в-воскресепье? П-попозже...
- Договорились! В воскресенье, в четыре после полудня. Поправляйтесь, Феликс.
Пэнки швырнул трубку на аппарат и потянулся за лекарством. "-Крукс тоже сдает... Впрочем, понятно, лет ему ненамного меньше, чем мне. Напрасно уговорил его ехать. Ничего он, конечно, не. сделал... Всем, ну абсолютно всем надо заниматься самому".
В воскресенье после полудня мистер Алоиз Пэнки прохаживался в палисаднике перед своим домом, когда за решетчатой оградой затормозила машина Крукса. Шаркая по гравию, Пэнки направился к калитке. Крукс уже вылезал из машины.
Вид адвоката поразил Пэнки. Крукс сильно похудел, кожа на лице имела нездоровый землисто-серый оттенок, щеки обвисли. Он опирался на палку и едва ответил на рукопожатие. Глаза его тревожно бегали по сторонам; он избегал встречаться взглядом с Пэнки. От подвижного розовощекого сангвикика-толстяка Феликса ничего не осталось.
Войдя в палисадник, он остановился, поджидая, пока Пэнки закроет калитку. Ни яркая зелень газонов, ни куртины зимних цветов и вечнозеленых кустарников, ни сам коттедж, напоминающий старинный замок, с узкими окнами-бойницами и готическими башенками на высокой крыше, не привлекли его внимания.
- Там за домом у меня еще сад и причал на берегу, - сказал Пэнки, справившись наконец с замком калитки,- и еще,- он старчески пожевал бледными губами,- и еще коечто...
Крукс кивнул равнодушно.
Они прошли в дом. В большом мрачноватом холле, украшенном рыцарскими доспехами и старинным оружием, молчаливый широкоплечий атлет с бесцветными волосами помог Круксу раздеться. Потом, когда они с Пэнки устроились в креслах у горящего камина в кабинете, другой атлет - бритоголовый - принес поднос с кофе, фруктами и бутылкой французского коньяка. Поставив поднос на низкий мраморный столик, он молча удалился.
Пэнки откинулся в кресле и, протянув худые ноги в меховых домашних туфлях к каминной решетке, прикрыл глаза.
- Люблю огонь настоящего камина, особенно зимой,- сказал он со вздохом,- никакая электроника не заменит тепла и аромата горящих дубовых поленьев.
Крукс не ответил. Пэнки глянул на него из-под полуопущенных век. Взгляд адвоката тревожно бегал по кабинету. От внимания Пэнки не укрылось, что Феликс вздрогнул, заметив фигуру рыцаря в полном боевом облачении, которая поблескивала в полумраке между книжными шкафами.
- Ну расскажите же, Феликс, о вашей поездке,- сказал Пэнки, выпрямляясь и протягивая руку к бутылке с коньяком.- Как там Цезарь и прекрасная Райя, что у них нового, кого еще вам удалось повидать?
- Нет-нет, мне не- н-наливайте,- Крукс прикрыл рюмку Дрожащей рукой.-Мне теперь н-нельзя...
- Побойтесь бога, Феликс, это французский коньяк экстра-класса. Вы такой не часто пробовали. Уберите руку.
Не обращая внимания на вялое сопротивление Крукса,
Пэнки налил коньяк в обе рюмки.
- Такой коньяк никогда и никому не противопоказан,продолжал он.Подогрейте рюмку в ладони, Феликс, и выпьем за ваше здоровье. Ну, а теперь рассказывайте.
- Как мы условились, я п-побывал в Сингапуре, потом в Рангуне и н-на Цейлоне. Сначала в К-Коломбо, потом в ККанди у Цезаря.
- Ну и?..
- Поиимаете, Алоиз... В Сингапуре я н-ничего не добился. Там они п-передрались и сейчас сидят тихо. К-кажется, клан Ангбинхоай понес большие потери. Говорят, что звезды перестали б-благоприятствовать им...
- Слышал такое и в Японии...-кивнул Пэнки.
- Им д-действительно не везет последнее время,-продолжал Крукс.Совсем н-недавно, когда я был в Сингапуре, п-полиция накрыла ночью на кладбище человек двести во время посвящения в члены мафии "триада". Это случилось километрах в сорока от города Жонхор-Бару на юге Малайзии. Они там пили к-кровь петуха, клялись в верности своим боссам... Среди арестованных было человек с-сорок сингапурцев, в том числе те, с кем мне предстояло встретиться. Если "империя" по-прежнему заинтересована в крупных партиях наркотиков, Алоиз...
- Не только "империя", но и вы, милейший, как один из наших видных акционеров,- резко заметил Пэнки.
- Если "империя" по-прежнему заинтересована,- повысил голос Крукс,- я бы рекомендовал прекратить п-попытки монополизировать скупку в "золотом треугольнике". Интерпол вплотную занялся в-всем районом на стыке границ Таиланда, Бирмы и Лаоса. Производство опиума там свертывается. Сейчас более п-перснективен район "золотого полумесяца" на северо-западе Пакистана, а еще - Колумбия...
- Мы думаем об этом,- заметил Пэнки.- Цены на героин растут; если действовать умно, это неиссякаемая золотая жила... А все потуги Интерпола не более чем попытка тушить огромный лесной пожар ручными огнетушителями.
- Н-ну, в Юго-Восточной Азии сейчас это в-выглядит несколько иначе,возразил Крукс.
- Там "черные боссы" в чем-то ошиблись, Феликс.
- Или кто-то основательно п-помог полиции, Алоиз.
Пэнки махнул рукой;
- Оставим сингапурские дела. Что слышно у Цезаря?
Крукс вздрогнул и отвел глаза.
- Там в-все в порядке, пока...
- Сколько времени вы у него пробыли?
- Ч-чeтыре дня.
- Значит, в главном вы не преуспели?
- В-в главном?
- Вы же поняли!