Моргус расправил обтянутые домотканой рубахой плечи и с достоинством зашагал навстречу гостям.
— Приветствую вас, — пророкотал он. — Чему обязан…
— Я Эколог-Координатор Зилли, — сухо сказала шедшая впереди тагатлийка. — Вы фермер Моргус? Отлично. Мне нужно с вами поговорить.
— Удостоит ли Великая своим посещением мою жалкую хижину? — Моргус с напускным смирением указал на свой большой каменный дом.
— Подождите у входа, — бросила Зилли телохранителям.
— Но, Ваше Плодородие…
— Здесь я в безопасности.
Моргус ничем не обнаружил, что понял разговор тагатлийцев. Он довольно хорошо знал язык, поскольку помощники Координатора довольно часто посещали его с инспекцией. Однако прибытие самого Координатора было исключительным событием. К тому же ее звали Зилли, точно так же как главное домашнее божество клана Моргусов. Моргус не был суеверен — он верил в то, что сам видел, слышал и осязал своими загребущими ручищами. Но в эту минуту он непонятно почему чувствовал себя не в своей тарелке.
Они вошли в гостиную — просторную низкую комнату с огромным камином, над которым висели скрещенные охотничьи копья. В проеме двери, ведущей на кухню, застыла, удивленно тараща глаза, одна из невесток Моргуса и тут же, прикрыв лицо передником, исчезла. За тяжелым столом, стоявшим у окна, где освещение было получше, сидел безбородый юноша. Он вскочил со своего места, как вспугнутый зверь, и смотрел на тагатлийку с удивлением и страхом. На столе лежало несколько тонких дощечек, покрытых таинственными значками, нарисованными углем.
— Мой младший сын, — сказал фермер. Нервное напряжение делало его более разговорчивым, чем обычно. — Он слабоват для работы в поле, а потому ведет счета. Уверяет, что с помощью системы изобретенных им значков можно записывать нашу речь, подобно тому как вы — тагатлийцы — записываете вашу. По правде говоря, эти значки кажутся мне толковее прежних зарубок.
Зилли почти не обратила внимания на слова фермера.
— Моргус, — сказала она, — мои помощники представили мне неблагоприятные для вас сведения.
Моргус разгладил серебряную бороду.
— Как это может быть? Разве я и моя семья не выполнили положенную норму?
— Да, но…
— А разве мы требовали от тагатлийцев дополнительной техники или промышленных товаров? Разве только горючего. Если записи моего сына верны, то баланс явно в нашу пользу.
Юноша, стесняясь, утвердительно кивнул.
— Да, да, — брюзгливо ответила Зилли, — но дело совсем не в этом. Помолчите-ка и дайте мне договорить.
Она хмуро посмотрела на людей. Возраст Зилли давно превзошел среднюю продолжительность жизни у тагатлийских женских особей. Ее головогрудь уже начала приобретать благородную патину. Зилли занимала высокий пост Координатора, когда-то принадлежавший давно почившей Мнигли, и лишь три ступени отделяли ее от высшей должности Старшего Координатора. В такие моменты, как сейчас, она ощущала груз своих шестисот лет и всех изменений, что произошли с той поры, когда она была лишь жаждущим славы Младшим Биологом.
Строгим тоном она спросила:
— Моргус, что за животные пасутся у дороги?
— Животные? — Моргус, поколебавшись, понял, что, притворяясь простаком, он ничего не выиграет. — Ах да! Это просто пниды, которых я откормил на горных пастбищах. С ними почти нет хлопот. Они хорошо приручаются, и любой мальчишка с ними управится…
— Это запрещено!
Моргус взглянул на тагатлийку из-под насупленных кустистых бровей:
— На пнидов нет табу. Охотники часто их убивают.
— Речь идет о запрете на их приручение. Прежде, когда всю эту землю возделывали зги, такой проблемы не возникало, — сказала раздраженно Зилли.
— Мы — не зги и не тагатлийцы. Нам нужно мясо.
— Тогда охотьтесь или покупайте его у лесных жителей.
Моргус глянул в окно, выходившее на восток, где вдали подымались лесистые горы. Он поморщился: даже мысль о сношениях с лесными обитателями, которые вели тот же образ жизни, что и его предки несколько столетий назад, была ему отвратительна. Они были грязны, необразованны и вороваты. Фермер смотрел в окно, на плодородные просторы только что засеянных полей, аккуратные изгороди, на волнистую равнину с богатейшим покровом сочных трав. Он яростно возразил:
— Нет у вас права так мной командовать! Это моя земля, мои пниды!