— Великая богиня, у вас тут прелюдия в разгаре! Зачем тогда звонил мне, Глава Дома Ура? — Иннику явно злилась.
Рю медленно отпустил меня и ответил со спокойным достоинством:
— То была просьба моей кой, сестра моя, Иннику. Прости меня.
Акварианка фыркнула и махнула рукой, улыбаясь.
— Прощаю на этот раз, но в следующий приеду только к вечеру, чтобы вы успели утолить свой жар.
Признаться честно, у меня вспыхнул румянец на щеках от такого прямого намека. Никогда не страдала стыдливостью, но с Рю все было будто иначе, намного глубже и серьезнее, чем я привыкла чувствовать. Любой намек, любое доброе и плохое слово ранили меня прямо в сердце, как бы я не закрывалась. Я даже и не подозревала, что чувства к кому-то могут быть настолько мучительны для души.
— Спасибо, что прилетела. Прости, если отвлекла от важных дел.
Иннику улыбнулась мне и тихо сказала, когда Рю ушел на кухню, чтобы собрать нам с собой напитков:
— Могла и сама со мной связаться. Я только рада нашему общению. — Потом отвела меня дальше от входа в дом и спросила:
— У вас все так серьезно, Эль?
— Можно я поговорю с тобой об этом после некоторых уточнений о вашей культуре?
Акварианка довольно кивнула, но не сдержала рвущиеся слова:
— Рю Ткхан окончательно «загорелся». Фай ни за что мне не поверит. Ты обязана мне все рассказать!
Конечно, я не стала выдавать все свои секреты, хотя с Иннику мне хотелось поговорить. По-женски поболтать, посмеяться над чем-то, что понятно только нам, несмотря на разность наших культур. Обсудить Фая или Рю, не таясь и не подбирая слов. Я хотела поговорить с ней по-дружески, но боялась. Нет, она никогда не проявляла даже что-то отдаленно похожее на угрозу. Как в главе Дома, в Иннику безусловно были черты властные и где-то жесткие. Наша первая встреча на корабле произвела неизгладимое впечатление, что я вряд ли когда-нибудь буду считать ее обычной женщиной. Но в то же время я нуждалась в ее обществе, чувствовала, что мы близки не только по полу, но и по взглядам, по мироощущению.
Такой контраст рвал меня на части.
— Значит, будешь играть в тихую воду? — прямо спросила Иннику, останавливая машину над высохшими руслами рек. Мы улетели от жилища Рю достаточно далеко, вглубь Сехрума, где царила безрадостная картина запустения и смерти. Ее машина отличалась от агрегата Рю: была более обтекаемой и по оснащению лучше. Скорей всего, Дом Аштат был богаче Дома Ура.
Не великое открытие, когда в обществе есть деньги и ресурсы.
«Да, Элия, ты точно не меркантильная особа», — посмеялась я над собой. В последнюю очередь я думала о деньгах. Возможно, более ушлый человек уже вовсю прикидывал бы планы, как обогатиться за счет таких знакомств, но я была из бедной рабочей семьи, где единственной валютой считалась теплота отношений. На самом деле только здесь я задумалась о том, насколько Дома влиятельны и богаты.
— Нет, Иннику, я не играю. И не стараюсь разжечь твой интерес, но некоторые вещи я не могу обсуждать. Мне всегда было сложно говорить о личном.
— Это говорит мне о том, что Рю Тхан для тебя настолько важен, что ты прячешь его даже от своего разума. — Она вытянула руку и легонько постучала длинным пальцем по моему виску. — А потом зажмурилась и весело прорычала: — И мое любопытство просто убивает меня!
Я рассмеялась вместе с ней и решила немного выведать про Рю:
— Почему ты так удивлена? Разве он никогда никем не интересовался?
— Вот, что значит «землянка», — покачала головой Иннику, улыбаясь. — Акварианцам нет нужды заводить отношения, в которых нет тепла. Мы не нуждаемся в партнере для… — она постучала пальцами по рулевому блоку, подбирая слова, — чтобы чувствовать себя полноценными. Мы полноценны изначально.
— Ты говоришь про нашу культуру совокуплений?
— Да! Про ваши потребности в этом. У вас даже снимают видеоблоки для визоров с этим сценами. Вы, правда, не можете без этого?
Я задумалась. Никогда до этого не пыталась проанализировать собственных соплеменников.
— Наверное, мы и правда не можем без этого. Твое сравнение про полноценность… В нем что-то есть. У нас даже фраза существует — «как две половинки». Получается, что только пары мы воспринимаем, как нечто целое, а секс — соединение.
— Это же очень печально, — грустно сказала Иннику. — А если кто-то из пары умирает? Второго никогда не будут считать отдельной единицей?
Я печально улыбнулась.
— У нас сейчас почти уже нет отношений, где люди стремились бы стать половинками друг другу. Осталась эта тяга к соединению. Никто не верит в эту романтику, но все равно потребность в близком контакте заставляет нас искать хоть кого-то похожего на свой идеал.