Она клюнула его в щеку.
– Дурачок, – засмеялась она и повернулась к Метани: – Пойдешь со мной?
Девушки ушли. Рид внимательно посмотрел им вслед.
– Я хочу с ней переспать. Даниэль покачал головой.
– У вас будет куча неприятностей. Она совершенно чокнутая.
– Я люблю чокнутых. Умею с ними обращаться.
– Кроме того, она лесбиянка. Вторая – ее подружка.
– Еще лучше, – ответил он совершенно невозмутимо. – Я займусь обеими. Это вопрос денег.
– Деньги для нее ничего не значат. Она получает около двух миллионов в год.
– Она будет моей, – категорично заявил Джарвис, – у нее в глазах загорелся огонек, когда я сказал, чем занимаюсь. Ты только скажи ей, что я отвезу ее назад в город на своей машине.
– Я попробую, но ничего не обещаю.
– Ты все сделаешь как надо. В конце концов, ты же собираешься стать главным менеджером компании, когда я одержу победу.
– Я не знал, что в обязанности главного менеджера входит поставка девочек, – едко заметил Даниэль, пытаясь сдержаться.
– У тебя будут такие обязанности, какие я сочту нужным, – холодно заметил Джарвис, оценив недовольные нотки в голосе Даниэля. – Я имею такое право – за три миллиона долларов плюс акции и премии, которые плачу тебе.
Даниэль помолчал немного, потом посмотрел на Нила.
– Расскажи Риду и Шерману, что мы слышали в эти выходные.
Нил нервничал и заикался.
– Я заметил, что Дональд Трамп, Мэрвин Дэвис и Джед Стивенс приехали сегодня сюда. А у меня есть приятель, агент но продаже недвижимости. Так вот, он сказал мне, что они хотели бы купить семьдесят акров земли, принадлежащей студии «Милленниум» в местечке под названием Марина-Дель-Рей.
– Они сегодня здесь? – спросил Шерман.
– Я видел их, но не вместе, – сказал Даниэль.
– Думаешь, они объединились для этого? – спросил Рид.
– Не знаю, как на этот раз, но вообще, ни один из них обычно не берет партнеров, – заявил Даниэль.
– Сколько стоит эта земля?
– «Милленниум» купила ее сразу после войны за три миллиона пятьсот тысяч. Они хотели перевести туда студию, но ничего не вышло. Последняя идея Шепарда заключалась в том, чтобы построить здесь «Волшебную Страну Грез». Что-то наподобие Диснейленда, и он уже обратился к специалистам по строительству таких развлекательных комплексов, чтобы они разработали план-проект и подсчитали стоимость. Он не привлекал меня к этому проекту, поэтому я не знаю, в какой стадии все это находится. Последняя цифра, которую называли, была девяносто миллионов, и это только стоимость земли, которая продолжает расти.
– Это значит, что любой из них запросто выложит за нее сто миллионов или даже больше. Они привыкли покупать по высокой цене и продавать по еще более высокой, – сказал Шерман со знанием дела.
– Они меня сейчас не волнуют. Сто миллионов не помогут Шепарду выкарабкаться. Я слышал, что ему нужно двести пятьдесят миллионов, чтобы свести концы с концами. К тому же у него неприятности с нефтяными компаниями. Но я все-таки встречусь со всеми и дам понять, что пойду им навстречу, после того как заключу сделку.
– Вы уже говорили с Брэдли? – спросил Даниэль.
– Он все еще обдумывает мое предложение, но я не беспокоюсь, – доверительно сообщил Рид. – Мы свое получим.
Потом он повернулся к Даниэлю и улыбнулся.
– Единственное, что должно тебя сейчас волновать, – это как затащить эту чертову сучку в мою машину.
– Я прямо сейчас этим займусь, – сказал Даниэль, вставая. – Пошли, Нил, я видел, что она пошла в сад. Попробуем ее перехватить.
Глава 2
Джед Стивенс приподнял край полотнища, растянутого над бассейном, и вышел в большой, тщательно подстриженный сад. Дул легкий ночной ветерок. Он вдохнул воздух полной грудью. Все вечеринки в Лос-Анджелесе были похожи друг на друга. И пахло на них одинаково – какая-то невообразимая смесь духов, пота, сигарет и марихуаны. Он опустил за собой полог и пошел по тропинке. Джед слышал, что к конюшням нужно идти по этой дорожке. Ему казалось, что даже запах конского навоза сейчас будет ему приятнее, чем то, что он вдыхал весь вечер. На дорожке было темно, и он тут же налетел на большой куст, споткнувшись о двух человек, которые стояли на коленях.
– Черт побери, – сказал он. Нил, а это был он, поднялся.
– Какого черта вы тут бродите? – сердито спросил он.
– Извините, – отозвался Джед. В темноте он не видел лица Нила. – Я не думал, что здесь кто-то есть.
Даниэль тоже поднялся и встал рядом с Нилом.
– Уноси отсюда свою сраную задницу, или я тебе шею сверну.
Теперь Джед узнал обоих – Даниэль Пичтри и его дружок Нил. Он попытался сгладить неловкость.
– Извините, ребята. Я не хотел вас побеспокоить. Я возвращаюсь к гостям и уже все забыл.
– А тебе нечего забывать, – грубо сказал Даниэль. – Я сейчас выбью из тебя все воспоминания, сделаю так, что ты вообще никогда рта не раскроешь.
Джед почувствовал нарастающий гнев.
– Прежде чем вы что-нибудь сделаете, застегните штанишки, а то ваши коротышки съежатся и отвалятся от прохладного ночного воздуха.
Нил двинулся к нему.
– Я не стал бы этого делать, будь я на твоем месте, – тихо проговорил Джед.
Нил застегнул штаны и сказал бесцветным голосом:
– У нас обоих черные пояса.
– Поздравляю, – сказал Джед. – А у меня кое-что получше. Двести миллионов в деле Джарвиса.
Они удивленно уставились на него. Джед холодно взглянул на них.
– На всякий случай, если вы не в курсе, мы в каком-то смысле партнеры.
Он повернулся и пошел по тропинке обратно, туда, где шумел прием. Только теперь он пожалел о том, что сделал.
«Черт возьми, – сказал он себе, – дяде не понравится, что я разболтался».
Брэдли сидел у себя в библиотеке и звонил по телефону. Он быстро нажал кнопки, набирая номер на особом компьютеризированном аппарате, стоявшем у него на столе. Через мгновение Чак ответил.
– Я хочу, чтобы ты немедленно приехал, – сказал Брэдли.
– Я прилечу завтра первым самолетом.
– Я имею в виду прямо сейчас, то есть сегодня ночью.
– Как же я доберусь? Ведь твой самолет в Калифорнии.