Человек-глыба полистал документ, цепким взглядом сравнил личность Мазура с фотографией, листанул мореходку. Солдатик, потрошивший рюкзак, с удовлетворенным возгласом выпрямился, демонстрируя начальству охотничий нож в ножнах.
- Герильеро? - рявкнул сержант, пугая Мазура взглядом.
- Нон герильеро!
У него создалось впечатление, что сержант попросту забавляется. Сержанты, мать их гребаную, всюду одинаковы.
- Уакеро? - прорычал сержант.
Мазур знал это словечко из книг. "Уакеро" - грабитель старинных захоронений, "черный археолог". Юстицией, в том числе и здешней, вовсю преследуется.
- Нон герильеро, нон уакеро, - сказал Мазур. - Марино! Марино, маринайо, марино!
Неизвестно откуда, но у него держались стойкие воспоминания, что и в испанском "марино" как-то связано с "морем". Жаль, что нет выразительного и недвусмысленного жеста, обозначающего моряка... Ага!
Идею, пришедшую ему в голову, в данных обстоятельствах можно было смело назвать гениальной. Мазур шагнул вперед - винтовка настороженно повернулась в его сторону - медленно, плавно протянул руку, забрал у солдатика свой нож, вынул его из ножен, держа двумя пальцами за кончик лезвия, картинным жестом показал вправо, где метрах в десяти от них стоял старый потемневший забор.
И метнул нож одним молниеносным движением кисти. Лезвие на дюйм ушло в трухлявые доски.
Солдаты одобрительно воскликнули что-то непонятное. Сержант сохранял олимпийское спокойствие. Потом вдруг осклабился. Широкими шагами пошел к ножу, вытащил его без усилий, сделал острием на доске пометку в виде крохотного кружочка, взял Мазура за локоть и оттащил на другую сторону улицы. Теперь от забора их отделяло метров тридцать. Сунул Мазуру рукоятку в ладонь, дернул подбородком с явной подначкой: "А ну-ка?"
Тем же молниеносным движением Мазур угодил прямехонько в отметку, сделав два шага вперед и с места крутанул сальто назад. Выпрямившись, раскланялся с апломбом циркового гимнаста.
Один солдатик, самый непосредственный, тыча в него пальцем, что-то возбужденно затарахтел, причем наиболее часто повторялось слово "acrobata". Мазур, прижав руки к сердцу, раскланялся вторично. Лучше уж предстать в их глазах шутом, нежели подозрительной личностью...
Похоже, на него уже смотрели гораздо благосклоннее. На роже сержанта обозначились некие признаки умственной деятельности. Он всерьез задумался, сразу видно, что же, в конце концов, делать с попавшимся на дороге придурком. Особого благодушия на усатой роже так и не появилось, но надежды Мазура на мирный исход окрепли.
Сзади послышался окрик по-испански. Сержант обернулся и, обменявшись парой фраз с троицей солдат, куда-то конвоировавших двух штатских, прямо-таки просиял вдруг. Схватил Мазура за полу куртки, сунул ему в карман документы, а в руку рюкзак и, схватив за шиворот, подтолкнул к штатским. После чего отвернулся с видом человека, наилучшим образом исполнившего свою миссию на этом свете.
Один из конвоиров подтолкнул Мазура прикладом в поясницу. Он обернулся к сержанту, но тот демонстративно смотрел в другую сторону, как и оба солдатика. Вздохнув, Мазур поплелся рядом с двумя незнакомцами - точнее, незнакомцем и незнакомкой, потому что вторая была молодой женщиной.
Вот же сука с нашивками! Развязал проблему простенько и элегантно попросту сбыл с рук странную добычу, враз избавившись от всякой ответственности и необходимости самому принимать какое-то ни было решение. Точно, старый служака, все ухваточки...
Мазур украдкой косился на спутников, шагая посреди улицы. Оба на первый взгляд выглядели не местными - светловолосый кудрявый бородач на пару лет помладше Мазура, довольно симпатичная девушка с коротко подстриженными темными волосами и нездешними синими глазами, оба в чистеньких джинсах, белых футболках и легких куртках. На лацканах курток у обоих - пластмассовые жетоны в форме геральдического щита с маленькими фотографиями их обладателей и непонятным испанским текстом.
Так, а зачем это один из конвоиров волокет телекамеру? Вот уж с чем он не сочетается, так это с красивой телекамерой, японской, кажется...
- Журналисты? - тихонько спросил Мазур по-английски.
- Угадали, - отозвалась девушка, выглядевшая удрученной, но не впавшей в уныние. - Теле.
Конвоиры отнеслись к разговорам с полнейшим равнодушием, и Мазур решился продолжать.
- Откуда?
- Соединенные Штаты, - кратко ответила девушка. Бородач отмалчивался, насупясь.
- Что же они вас? - спросил Мазур с неподдельным любопытством. - Хунты три года как нет, тут, говорят, демократия с законно избранным президентом...
- Этим обезьянам расскажите... - девушка дернула подбородком в сторону лениво шагавшего рядом конвоира. - Может и поверят, в чем я сильно сомневаюсь... А вы кто?
- Бродяга, - сказал Мазур. - Ловец удачи. - Австралия. Моряк. Искал тут фортуну. Пролетел.
- Интересно, - протянула она. - Кратенько, но исчерпывающе... Я Энджел, а это - Дик.
"Из тебя такой же ангел, как из меня, - подумал Мазур. - Скорее уж чертенок"Энджел" по-английски "ангел".>. Строптивая девочка, с характером. Но симпатичная - спасу нет..."
- Что тут за веселуха? - спросил он с интересом.
- Заварушка на нефтепромыслах, - охотно ответила Энджел. - Сначала профсоюзы потребовали повышения зарплаты, потом как-то незаметно, по здешнему обыкновению, дела пошли круче - кто-то поджег здание администрации, кто-то начал палить по полицейским... В общем, заварилась каша, мимоходом сожгли полицейский участок и разграбили дюжину магазинов, подключились и те, кто никакого отношения к нефтепромыслам не имел, вызвали солдат...
- Понятно, - сказал Мазур. - Интересно, на что мне-то, случайному путнику, при таком раскладе рассчитывать?
- Как повернется, - угрюмо ответил бородач. - Повезет - дадут пинка под зад и отпустят, а то и к стенке поставят...
- Нет, серьезно? - повернулся Мазур к девушке.
- Кто его знает, - задумчиво сказала Энджел. - Дикки, конечно, у нас мизантроп, но тут и в самом деле все зависит от того, что им в голову взбредет... Вы тут недавно?
- Три дня.
- Тогда помалкивайте и не качайте права...
- Джон.
- И не качайте права, Джон. Если уж они загребли нас, со всеми нашими верительными грамотами и рекомендательными письмами, с вами тем паче церемониться не станут Боюсь, ваше посольство вашей судьбой будет не особенно озабочено...
- Уж это точно, - искренне сказал Мазур, не уточняя, что австралийское посольство о таковом гражданине и слыхом не слыхивало. И, дай-то бог, не услышит вовсе...
- Помалкивайте и стойте навытяжку. Смотришь, обойдется. Мы все им не особенно и нужны, у них и без нас хлопот полон рот...
- Сенсации ей захотелось, - печально упрекнул мизантроп Дик. - Говорил тебе, не стоило сюда ездить...
- Ну что ты беспокоишься? - хмыкнула девушка с ангельским имечком. Тебе полегче. Тебя в случае чего просто шлепнут, а меня еще и изнасилуют... - она послала приятелю ослепительную рекламную улыбку. - Остается надеяться, что среди них найдется пара-тройка гомиков - чтоб ко мне очередь была короче...
- Нет, ребята, вы что, в самом деле... - сказал Мазур со вполне понятным беспокойством.
- Да ну, - сказала Энджел с чуточку наигранной беззаботностью. - Не джунгли все-таки и хунты в самом деле давно нет, выкрутимся. Какой-нибудь офицер рано или поздно появится среди этих чурбанов. Не те времена, чтобы американские журналисты пропадали средь бела дня...
- Вам легче, - сказал Мазур с искренней завистью.
- А вы держитесь за нас, Джон, выкрутимся...
Конвоир забежал вперед, показывая дорогу, и процессия свернула к большому магазину с выбитыми напрочь витринами и покосившейся вывеской. Войдя внутрь, Мазур убедился, что восстановление порядка в данном конкретном случае запоздало - полки были пустехоньки, только в углу, рядом с грудой оберточной бумаги, валялась одинокая банка с консервированным супом.
Посреди обширного зала, заложив руки за спину, расхаживал рослый сержант - форменный двойник того, кому попался Мазур на свою беду. Та же непроницаемо-хамская унтерская рожа, те же габариты и стать. Кроме него, присутствовали еще четверо солдат, их винтовки были аккуратно составлены в углу.