Морской Змей – как и полагается хорошему командиру, затылком видевший все, что происходило в расположении части, – энергично показал Кириллу кулак. Кирилл смущенно развел руками, автоматически изобразив на физиономии раскаяние, чего под маской все равно нельзя было углядеть.
Очередная пустышка, конечно: Волчонок поднял руку, сжимая обтянутыми черной резиной пальцами здоровенный, тронутый ржавчиной шарикоподшипник с обрывком светлой капроновой лески. Все было понятно. Снова они столкнулись с изыском творческой фантазии местных рыбаков, присобачивавших к сетям в качестве грузил всевозможные тяжелые предметы. Морской Змей сделал недвусмысленный, с похабным оттенком жест – и подшипник полетел на дно. А все девятеро, размеренно колыша ластами, двинулись дальше в прежнем порядке.
Над ними не поднялось ни единого воздушного пузырька – акваланги были с замкнутым циклом, так что ни одна живая душа не смогла бы определить на поверхности, что под лазурной и безмятежной морской гладью странствуют часами, с небольшими перерывами, новоявленные Ихтиандры наших дней. Их вообще словно бы и не было в океане, никому из посторонних и в голову не должно было прийти, что на «Сириусе» имеются аквалангисты, вот уже две недели утюжащие дно…
Стоп! Кирилл замедлил темп, ушел вправо и ниже, повис над самым дном. Меньше всего ему хотелось поднимать шум из-за пустышки, но и остальных следовало немедленно оповестить о том, что задержался, – и он после секундного раздумья остался на прежнем месте, подхватил болтавшиеся у правого запястья кастаньеты и простучал один из условных сигналов.
Прекрасно зная, что его не могли не услышать – звук в воде разносится далеко, – уже не оглядывался по сторонам, всецело сосредоточившись на странном предмете, чьи чересчур уж правильные геометрические формы наводили на мысль об искусственном его происхождении. В конце концов, лучше уж десять раз выловить подшипник или ржавую автомобильную рессору, чем упустить искомое…
Кончиком ножа он аккуратно поддел непонятный предмет и, не встретив особого сопротивления, поднял его над песком. Потом перехватил рукой, показал подплывшему вплотную Морскому Змею. Остальные, встав в кружок, сблизили головы. Меж ними в приступе любопытства попыталась протиснуться большая золотистая макрель, но Волчонок безжалостно поддал ей ластом, отогнав, как бродячую собачонку, – и правильно, в конце концов, у рыбины наверняка не было соответствующих допусков, и подписок она не давала никаких, а следовательно, должна была убраться к чертовой матери…
Больше всего это походило на полдюжины небольших дисков, словно бы сплавившихся меж собой в совершеннейшем беспорядке подобно абстрактной скульптуре, покрытых толстой известковой коркой. Теперь Мазур уже мог с уверенностью сказать, что это не раковины каких-то моллюсков, – загадочная штука оттягивала вниз ладонь, словно отлитая из металла. То же, очень похоже, пришло в голову взвесившему ее в руке Морскому Змею. Совсем недолго поразмышляв, он скупыми жестами распорядился обшарить этот участок дна скрупулезнее.
Обшарили, приняв место находки за центр, от которого двигались по расширявшимся спиралям. Но ничего похожего более не нашли. Мазур тем временем успел поскрести находку лезвием ножа – и в одном месте словно бы проступили буквы. Однако приглядываться не было времени: убедившись в бесплодности дальнейших поисков и глянув на часы, Морской Змей дал команду возвращаться к судну.
Сначала плыли по компасу, а потом в приборах не стало нужды – над головой, заслоняя солнечный свет, овальной исполинской тенью, чуточку размытой, замаячило днище «Сириуса».
Круглый люк, располагавшийся метрах в трех пониже ватерлинии, был, конечно же, гостеприимно распахнут. Соблюдая давно оговоренный порядок, они один за другим головой вперед скользнули внутрь. Оказались в горизонтальной цистерне, не столь уж и обширной, но позволявшей разместиться гораздо уютнее, чем в переполненном автобусе.
Цистерна с надписью «Живая рыба». Мазуру отчего-то всякий раз приходило на ум это сравнение. Убедившись, что все в наличии, а люк задраен, Морской Змей, неловкими прыжками перемещаясь по вогнутому дну цистерны, прошлепал в дальний конец и придавил ладонью черный резиновый пузырь, прикрывавший кнопку.
В дальнем конце цистерны забурлило, к потолку толстой струей рванулись громадные бульбы воздушных пузырей. Процедура была нехитрая, но довольно долгая: прошло минут десять, прежде чем мощный поток сжатого воздуха вытеснил воду за борт, где ей и было самое место. Загубники они вынули, не дожидаясь конца процедуры, – как только торсы оказались над водой. На дне цистерны, как обычно, вода осталась чуть ли не по колено. Шлепая по ней, они гуськом прошли к торцу и, сняв ласты, стали осторожно подниматься по узкой железной лесенке к распахнувшемуся уже над головами второму люку.