Делая вид, что полностью поглощен процессом потребления шампусика, Мазур еще раз украдкой огляделся и к своему неописуемому облегчению увидел направлявшуюся к нему Нину.
– Извини, принцесса, – с удрученным насколько возможно видом сказал он девице. – Храброму капитану прямо сейчас похитить тебя не удастся: вон на траверсе моя жена-пиратка, и если что – нас ждут абордаж, плюмаж и так ото ж… – И отставив недопитый бокал, он поднялся с дивана, даже не глянув на девицу.
А зря, иначе мог бы заметить, как та быстро достала сотовый, набрала номер и с враз посерьезневшим лицом сказала несколько слов в микрофон.
Платье на Нине было достаточно строгим, темным и длинным, как и подобает благовоспитанной замужней женщине с ребенком. Если в только не разрез, тянущийся аж до самых трусиков…
– И что это за киска к тебе клеилась? – весело поинтересовалась супруга, но в глазах ее Мазур заметил колючий холодок.
И внутреннее усмехнулся: знай наших. На наших и детенки еще западают, так что не думай, что мы такие уж эти… только орденами и выслугой лет брать могем… А ты в следующий раз трижды подумаешь, прежде чем приглашать меня на такие вечеринки…
– А вот не надо меня было одного оставлять, – хмуро заметил Мазур. – Ну не виноватый я, она сама пришла… А если серьезно, может, уже поедем домой, а?
Рассмеявшись, Нина взъерошила ему волосы:
– Ну что с тобой поделать… езжай. А я еще побуду, ладно? Я же по твоим глазам тоскливым вижу, что тебя тут уже достало. Хотя на ножки доченек кое-кого из киношников у тебя глазки так и постреливали… Да ладно, не бери в голову. Кстати, о киношниках: я только что на эти выходные к нам на шашлыки пригласила нескольких человек, очень твоей биографией интересуются, хотят фильм снять… Ты ведь не против? – и она просительно заглянула мужу в глаза.
Мазур только вздохнул.
Ну как можно отказать женушке в невинных забавах типа тусни среди богачей и знаменитостей? А киношники пусть приезжают. Мазур их встретит, не сомневайтесь, такую биографию распишет, что Мюнхгаузен застрелится от зависти…
Он чмокнул Нину в щеку, наказал сегодня не изменять мужу и с облегчением вышел на воздух. Спустился к BMW, мельком огляделся – а то вдруг соплюшка в голубом решит, что это именно заради нее всамделишний адмирал сбежал от супруги, и ломанется следом? Приятно, конечно, кто бы спорил, но остались понятия о приличиях какие-никакие…
Вокруг тихо и безлюдно, лишь из дверей только что покинутого здания бухает приглушенная музыка. Да лениво шелестит ветер в ветвях. Солнце склоняется к верхушкам сосен на той стороне улицы. Лепота, одним словом.
«А вот нарублю-ка я сейчас дровишек для баньки, – вдруг решил Мазур. – Вот приеду – и нарублю.» И это вовсе не комплекс Челентано из «Укрощения строптивого», уж поверьте, милостивые государи. То есть, конечно, комплекс, но возникший не от сексуального неудовлетворения, а от неудовлетворения деятельного…
Разумеется, дрова можно было купить, привезли бы целый КамАЗ аккуратно, словно лазером разрезанных полешек. Но, во-первых, Мазур считал это извращением, а во-вторых…
Впрочем, во-вторых и так понятно. Поэтому в сараюшке позади баньки у него всегда хранилось несколько кубов.
И не просто дров наколоть, но предварительно их еще и напилить, причем не какой-то там бензопилой, а обычной и в чем-то родной, двуручной, в народе прозванной «Дружбой» задолго до того, как появилась одноименная бензиновая! И наплевать, что о тебе думают соседи, тем более забор высок, а привычки подглядывать за чужой жизнью у здешних обитателей как-то не водилось…
Он уже взялся было за ручку автомобильной дверцы, как блямкнул сотовый. Мазур глянул на экран – номер не определился. Поразмыслил, стоит ли брать. Все же решил ответить, нажал кнопку и сказал неприязненно в трубку:
– Мазур.
– Что, правда? – притворно интонировал удивление насквозь знакомый голос Самарина. – Тот самый Мазур?! Ой, извините, ради бога, господин Мазур, что побеспокоил, я номером ошибся. Всего лишь какому-то Лужкову звонил, а вот случайно на такого человека попал, кнопочки перепутал…
– Очень смешно, – недовольно пробурчал Мазур, хотя в душе рад был безмерно: хоть один нормальный человек нашелся, позвонил. – Какой я тебе, ко всем морским чертям, господин…
– А кто ж ты, если разобраться? – даже по телефону было явственно, что Лаврик ухмыляется. – Живешь в господском доме, значит – господин и есть… Чего долго трубку-то не брал?