– Залп!
Корабль снова содрогнулся от огневой мощи, правда, вражеские корабли стали куда осторожнее, живенько развернувшись к фрегату бушпритами, а коекто – и кормою. Теперь уж точно не попасть. Разве что подойти ближе…
– Поворот правый галс! Догнать цели!
Ага, догони… Юркие суденышки, оставив одни косые паруса, уже разбегались в разные стороны – их преследованием занялись мелкие суда французской эскадры, «Красный Барон» со всей поспешностью направился к «Соверену», опасно приблизившемуся к городу и уже успевшему сделать бортовой залп.
В подзорную трубу Андрей хорошо видел, как со стороны южных складов, за церковью Святого Этьена, поднялся густой черный дым, также видно было, как с английского фрегата спустили шлюпки, высаживая десант. А черт знает откуда взявшиеся в гавани вражеские шлюпы уже шли к причалам.
– Возвращаемся! – принял решение капитан. – Обойдем «Соверен» с носа, сделаем залп – и в гавань. Канонир! Правый борт заряжай ядрами, левый – картечью.
– Слушаюсь, месье капитан!
Английский фрегат снова окутался дымом, потом, чуть погодя, еще… и еще…
Город горел в нескольких местах, а первые добравшиеся до причалов шлюпки уже высаживали десант – Андрей это все хорошо видел, вот только сделать пока ничего не мог, слишком уж слабым был нынче ветер.
– Ничего, господин капитан, – утешил шкипер. – Там их есть кому встретить. Милиция, коннополицейская стража…
– Милиция, – Громов хмыкнул. – Невелика надежда! А вот полицейские стражи, те да, те, похоже, могут…
– На парадах они маршировать могут! – бросил месье Дюбуа с неожиданной злостью. – Ах, какая выправка, ах как они печатают шаг – засмотришься! Но вот воевать… Ну нет, это совсем другое дело! Знаете, месье, я както больше все же на ополченцев надеюсь.
– Ну надо же! – удивленно покачав головой, Громов махнул рукой. – Канониры, приготовиться… Огонь!!!
На вражеском фрегате, конечно, спохватились, но разгадали громовский маневр… не то чтобы слишком поздно – английские моряки вовсе не были идиотами – но… Просто «Соверен» оказался слишком уж неповоротливым судном, тем более здесь, в устье Сены, где легкий ветер уравновешивался течением реки.
Пройдясь правым бортом мимо тупого носа английского фрегата, «Красный Барон» залпом разрядил свои пушки, в щепки разнеся и бушприт, и надстройку, и часть носовой палубы! Мало того, не выдержала и фокмачта – с громким треском переломилась пополам и легла на воду со всеми своими парусами и такелажем!
– Все! – довольно прищурился капитан де Тоннер. – Этот корабль – теперь не боец!
– Прикажете его добить, месье? – обернулся от штурвала шкипер. – Иначе экипаж может спастись бегством – вон, к «Соверену» уже поворачивает шхуна… и шлюпы.
– И черт с ними, – Андрей озабоченно вглядывался в берег, где всю красивую набережную уже заволокло черным пороховым дымом. – Мы должны охранять город, а не пытаться взять англичан в плен. Боцман! Возвращаемся в гавань. Сигнальщики – дать знак остальным!
Бросив поверженного врага на произвол судьбы, «Барон Рохо», уверенно маневрируя, бросил якорь напротив набережной Святого Этьена, разрядив в мечущихся врагов всю свою картечь!
– Заряжай! – снова скомандовал Громов и, оставив за себя шкипера, возглавил поспешно высадившийся на берег отряд морской пехоты, вооруженный фузеями и палашами.
Красные мундиры английских солдат кровавыми пятнами расползлись по всей набережной, от церкви СенЭтьен до огрызавшегося редкими выстрелами форта. В город врагов не пускали, умело перегородив узкие переулки телегами и баррикадами, на которые выставили стрелков.
Прозвучал залп. В колонне англичан упало сразу пятеро.
– По всему – из мушкетов жахнули! – обернувшись к Андрею, ухмыльнулся седоусый сублейтенант д'Арризо. – Прикажете ударить с флангов, месье капитан?
– Да! Только смотрите, в запарке не перестреляйте своих.
Отправив сублейтенанта на правый фланг англичан, Громов лично занялся левым, сразу же расставив пехотинцев цепью.
– Стреляйте! Но будьте готовы в любой момент вставить в стволы багинеты.
Новобранцы едва успели сделать первый выстрел – подбадривая себя воплями, англичане бросились в контратаку, врукопашную… почти что на абордаж! Однако вовсе не толпа на толпу – их встретили строгие порядки каре, с вставленными в дула фузей тесаками! А, подкравшись слева, дали прицельный залп стрелки ополчения! Те самые худющие мальчикимушкетеры, парни лет по семнадцатидвадцати. Пилорамщик Эмиль Дюпре на соврал, стреляли они, надо сказать, сноровисто и метко. Да с такогото расстояния трудно было бы не попасть в скопище красных мундиров!
– Окружаем! – взмахнув шпагой, приказал Андрей. – Ежели надумают сдаться, пленных отводить к старым воротам. Вперед!
Запели сигнальные трубы, и не прошло и двадцати минут, как морская пехота с «Барона Рохо» совместно с ополченцами довершила дело! Враг оказался разбитым наголову – вставший напротив причала фрегат просто не пропустил подмогу, в щепки разбивая шлюпки картечью.
– Молодцы ваши парни! Черт побери – молодцы!
Сунув шпагу в ножны, Громов искренне поблагодарил подошедшего месье Дюпре, выглядевшего все таким же рохлей, однако… однако карие глаза его смотрели смело и дерзко, а ладонь лежала на рукояти пистолета, одного из двух, небрежно засунутых за широкий пояс.
– Вы тоже вовремя подошли, – улыбнулся Дюпре. – Теперь я попросил бы вас послать солдат на окраину, к холму де Грас. Там есть тропинка, мои люди покажут. Англичане вполне могли обойти и спуститься в город оттуда.
– Хорошо, – резко наклонив голову, Андрей подозвал командира морпехов. – Выполняйте, месье сублейтенант!
Ближе к вечеру все было кончено. В городе атака англичан захлебнулась, с холма де Грас они также спуститься не смогли, задержанные вовремя посланным отрядом морской пехоты, на обратном пути едва не принявшим за врагов жандармов, приплывших из Гавра на шлюпах помогать в отражении атаки врагов. Мундиры у жандармов были, как и у англичан – красные, хорошо, сублейтенант д'Арризо вовремя заметил белое королевское знамя!
Жандармы успели еще немного повоевать, прогоняя остатки английского десанта с плато, чем занимались и воины коннополицейской стражи. Ну хоть на это сгодились, к главномуто блюду опоздали.
Зато как гарцевал на белом коне их боевой командир, барон д'Эвре, какие произносил слова – о Родине, о чести, о славном короле Людовике! Словато были красивые, правильные и вроде бы к месту… Только вот… лучше бы конные полицейские поспели вовремя! Меньше было бы жертв среди ополченцев.
Супругу свою (по сути – уже давно супругу, пусть и гражданскую!) Андрей отыскал в госпитале при церкви Святой Катерины – в числе других женщин и девушек Бьянка умело перевязывала раненых, облачившись в длинное серое платье и такой же чепец – чтобы волосы в глаза не лезли.
– Ах, милый, – выйдя с Андреем на улицу, девушка устало потерла глаза. – Вот и здесь – кровь. Кажется, нам никуда от нее не деться. Может быть, это потому так, что мы с тобой – любовники, в грехе живем.
– Так давай обвенчаемся, – легко согласился молодой человек. – Священнику скажем, что хотим устроить свадьбу, все повторить.
– Никогда! – юная баронесса сурово поджала губы. – Не хватало еще священнику врать! Нет, любимый, мы обвенчаемся тайно.
– Тайно? – спрятав усмешку, Андрей вскинул глаза. – И как же это у нас получится?
– Я еще не знаю как… – честно призналась Бьянка. – Но обязательно придумаю. Найду подходящего священника, церковь… или часовню.
– Тебе в этом помочь?
– Нет, – девушка покачала головой. – Давай я сама, ладно?
– Как хочешь.
Пожав плечами, Громов еще около часа ждал у паперти, пока возлюбленная не закончит с ранеными. Просто стоял, потом присел на скамейку, смотрел на небо с беловатосерыми, похожими на плотный овсяный кисель облаками, думал. Он, конечно же, как и подавляющее число россиян, считал себя человеком верующим, православным, на том основании, что красил яйца на Пасху и по большим церковным праздникам посещал храм. Ну в отличие от многих – еще мог прочесть Символ веры и знал на память несколько коротких молитв, правда, иногда слова путал… все же искренне верующим Андрея, наверное, назвать было бы нельзя, как выразился както его знакомый батюшка – «невоцерковленный христианин», – вот так примерно. Отнюдь не фанатик, Громов, как и большинство современных людей, никогда не руководствовался в общественных и личных вопросах какимито бы ни было церковными понятиями, и, оказавшись в совершенно иной эпохе, частенько забывал, что здесьто, в прошлом, сознание людей было чисто религиозным… Почти у всех. А у родившейся в католической Испании Бьянки – тем более! Эта девчонка относилась к религии более чем серьезно… тем более, от страшной смерти ее когдато спасли именно иезуиты – спецназ воинствующего католицизма, если можно так выразиться.