– Маловато, – Громов повел плечом. – Ладно, всегда можно использовать картечь. Даже еще лучше, кораблито на вас по реке не попрут – точно!
– Да уж, корабли не попрут, – посмеялся индеец.
– И… мне и жене нужно будет жилище…
– Обеспечим!
– И… некоторая свобода действий.
– Некоторую – получите. Я же здесь все ж таки – вождь, – гордо вскинув голову, Красная Сосна тут же скривил губы и предупредил: – Только не вздумайте бежать! Даже не пытайтесь. Поверьте – уйти отсюда невозможно, кругом болота, к тому же селение и реку круглые сутки стерегут наши самые зоркие воины. Высматривают ямаси… и таких, как вы, бродяг.
– А еще мне нужен толковый помощник, – Андрей осторожно продолжал гнуть свою линию. – Тот негр, Том, как раз бы вполне подошел.
– Так берите, – безразлично повел плечом молодой вождь. – Пока я пошлю людей к полковнику Роджерсу, пока они доберутся до его поместья, пока – обратно… Да и согласится ли еще полковник заплатить дюжину гиней. Время есть. И бездельничать чернокожему незачем.
В качестве жилища «супругам» предоставили небольшую хижину – имелись в деревне и такие, – располагавшуюся на самой околице, между сосновой рощицей и заросшим густой осокой болотом. Устланная циновками комнатушка размерами метров пять на пять, посередине – очаг и конечно же никакой мебели, кроме все тех же циновок. Впрочем, около очага имелась небольшая полка с плетеными корзинами и горшками.
Посланные вождем подростки быстро принесли хворост для костра, лепешки, вареное мясо и рыбу, а также объемистый кувшин с чистой родниковой водой, сдобренной слегка забродившим ягодным соком и вполне приятной на вкус.
Наскоро перекусив, Громов, как и обещал, вернулся в вигвам с пушками, оставив «жену» на хозяйстве. У шатра уже ошивался немного озадаченный Том в сопровождении дюжины молодых воинов в набедренных повязках, Красная Сосна с сержантом ожидали внутри, у пушек.
– Раз вы канонир, – не тратя времени даром, сказал сублейтенант, – так научите моих людей обращаться с орудиями, для начала заряжать и наводить на цель, ну и покажите, как произвести выстрел.
– А в поле тренироваться не будем? – Андрей покосился на вошедшую в шатер индейскую молодежь и, видя, что вождь его не совсем понял, поправился: – Ну в смысле – на улице. Пальнули бы пару раз в реку или в болотину! Ах да, у вас же зарядов почти нет…
– Не в зарядах дело, – покачал головой Красная Сосна. – В соседнем селении был небольшой запас. Порох и ядра, правда, с ядрами полная неразбериха – завтра с вами съездим, заберем те, что нам подойдут. А пока… Скажите, как канонир, возможно ли производить выстрелы по реке прямо отсюда?
– Отсюда? – не понял Громов. – Из шатра?
– Шатер мы уберем перед самым выстрелом, – невозмутимо пояснил вождь. – Я очень не хочу, чтоб наши пушки разглядел коекто с той стороны реки.
– Ямаси?
– Да. Они там, на том берегу, я это знаю. И готовятся напасть. У них плоты и лодки.
– Понял вас, господин сублейтенант, – кивнул Андрей и улыбнулся. – Думаю, до реки мы отсюда достанем. Только надо перенацелить пушки… чем сейчас и займемся. С такимито молодцами управимся – а чего ж?!
Выйдя на улицу, молодой человек прикинул примерную траекторию, затем послал Тома – измерить расстояние в шагах, после чего долго рисовал прутиком на песке цифры – бормоча себе под нос, высчитывал требуемые углы.
– Вы говорите громче, господин канонир, – попросил с любопытством наблюдавший за всеми операциями Красная Рука. – Поясняйте, что делаете, а я буду переводить, коли уж что не поймут.
– А вы хорошо знаете английский, сэр, – Громов задумчиво почесал прутом затылок. – Где научились?
– В Чарльз Тауне, – охотно пояснил сублейтенант. – В детстве я провел там два года. В заложниках. Можно считать – там и вырос.
– В заложниках? – Андрей уже пожалел о своем любопытстве.
Впрочем, вождь не выказал никакой злобы, скорее даже наоборот.
– Да, в заложниках. Мой покойный отец – Черная Рука – был великий вождь, его все боялись и уважали. Белые колонисты – тоже. Он долго с ними воевал, потом замирились, и гарантией этого мира стал я. И теперь являюсь, только уже не как заложник, а как союзник, более того – как английский офицер!
– Неплохая карьера, сэр! – похвалив, Громов махнул прутом. – Однако же вернемся к нашим баранам. Спрашиваете, что я тут пишу? Это цифры. От этого шатра до реки – около двухсот шагов, то есть – сто метров, плюс еще метров пятьдесят по реке – выходит очень даже неплохо! Для вас, я имею в виду, неплохо, а для ваших врагов – хуже некуда.
– А у того берега мы их не достанем? – переспросил вождь.
Новоявленный канонир скривился:
– Достатьто достанем, сэр, но уж больно будет велик разброс. К тому же один выстрел с ближней дистанции эффективнее четырех – с дальней. Впрочем, вам, я так понимаю, не корабли топить. Цель – скопище плотов и лодок, идущих к пристани, к мосткам. В другом месте враги высадиться не могут?
– Нет, там болотистый берег, много воинов сразу не пройдут.
– Тогда именно сюда и наведем, сейчас, я рассчитаю угол… Да! Заряды у вас стандартные? В бумажных картузах?
Красная Сосна озадаченно покачал головой:
– Те шесть, что есть, помоему, да. В остальном – у нас просто порох. И – в соседнем селении – мы завтра его весь можем забрать.
– Посмотрим.
Кивнув, молодой человек зашел обратно в шатер, где с помощью индейского молодняка принялся таскать и перенацеливать пушки. Сначала, задрав полог – по горизонтали, затем – памятуя полученные цифры – и по вертикали, пользуясь штатными лафетными цапфами.
Двенадцатифунтовое морское орудие вместе с лафетом весило около тонны, и парни управлялись весьма проворно, после чего Громов тем не менее устроил короткий отдых, во время которого, как мог, в двух словах, изложил теоретические основы артиллерийской стрельбы.
– Самый главный наш враг – дождь, ребята! И еще – ветер.
– Они спрашивают – неужели ветер может сдуть ядра? – немного погодя перевел вождь.
Андрей засмеялся:
– Да нет, здесь не сдует, конечно. Я не так сказал, не ветер страшен, а его отсутствие. Дым, понимаете? Дым! В безветрие или при слабом ветре после первых выстрелов мы просто не увидим, куда стрелять – все будет заволочено дымом! И какой тогда выход?
– Какой?
– Выставить наблюдателей и подготовить гонцов! Ну вестовых, чтоб огонь корректировали. У вас, кстати, приспособления для зарядки есть?
– Коечто есть, – сублейтенант несколько смущенно кивнул в угол. – Типа большого шомпола.
– Это – шуфла, – подойдя, определил Громов. – Ею картуз с порохом в ствол запихивают. Еще есть пробойник… ну обойдемся, а вот без банника – никак. Стволто после выстрела прочищать надобно!
– И где же мы его возьмем, этот банник?
– Сделаем! Какаянибудь ненужная оленья шкура найдется?
Уже к вечеру индейский вождь Красная Сосна проникся к пленному канониру если и не доверием, то уважением – точно. На ужин в хижину принесли вкусные и сытные яства – печеную рыбу, бобы и прочее, а также и кувшинчик неплохого красного вина, который осушили на четверых – Андрей с Бьянкой и сам сублейтенант со своим здоровяком адъютантом. Тому, как слуге, было дозволено спать в хижине на полу, но к столу индейцы его, естественно, не допустили, на баронессуто косо смотрели – не принято у них было, чтобы мужчины и женщины за одним столом… вернее – циновкою, и все же вождь допустил слабину, памятуя положение женщины у цивилизованных европейцев.
– Сам Иисус и Великий Дух Охоты послали вас нам, – в заключение заметил индеец. – Теперь кровожадные дикари ямаси получат достойный отпор! И пушки… О, это будет сюрприз, как говорят англичане.
На следующий день они выплыли на трех лодках – двух маленьких и юрких каноэ с Красной Сосной, Громовым и полудюжиной воинов, и одной – большой, для перевозки пороха и ядер. Утро стояло прохладное, с обильной росою, по берегам реки клубился плотный желтоватосерый туман, сквозь который едва проглядывал тусклый кружочек солнца.