В эту минуту на другом конце стола раздался громкий смех. Полковник, подавшись в ту сторону и пытаясь уловить суть разговора, рассеянно стал опускать письмо в карман и не заметил, как оно упало на пол.
Доминик нарочно уронила салфетку и, нагнувшись за ней, подхватила с пола и письмо. Незаметно сунула его в сумочку и, повернувшись к Итану, шепотом, чтобы не услышал полковник, предупредила:
– Будьте наготове, Итан. Скоро я попрошу его привести сюда Джуда.
Итан кивнул.
– Хвастун и хлыщ, – с нескрываемым презрением произнес он. – Даже голоса его не могу слышать без отвращения.
– О чем это вы говорите? – вмешался полковник, желая поучаствовать в разговоре.
Доминик сжала зубы, но все же изобразила на своем лице подобие улыбки.
– Мой друг просто отметил, как прекрасно вы говорите.
Марсо окончательно стал походить на спесивого петуха.
– Мне всегда говорили, что я прирожденный оратор, но, как видите, я избрал военное поприще.
– Какая потеря для литературы, – льстиво промурлыкала Доминик.
– Вы правы, – согласился полковник Mapсо, – вы правы.
Джуда столько раз били, что он уже не ощущал ударов бича. Его лицо опухло, покрылось синяками и запекшейся кровью, спина превратилась в сплошную открытую рану. От каждого движения все тело пронзала резкая боль. Но сколько бы его ни били, он никогда не скажет им, где находится «Вихрь».
Он был голоден, потому что ему уже много дней не давали пищи, но чувство голода заглушала мучительная жажда.
Когда дверь в камеру открылась, Джуд даже не поднял глаз. Но когда его окатили ведром холодной воды, капитан встал на ноги и рванулся к истязателю, насколько позволяли цепи, которыми он был прикован к стене.
– Французский ублюдок, – процедил он сквозь стиснутые зубы.
– Вот пожалуйста, это еще раз показывает, насколько неблагодарный народ американцы, – обратился француз к своему напарнику, окатившему Джуда из второго ведра. – А мы-то еще стараемся сделать из тебя красавчика, чтобы полковник Марсо мог показать тебя своим важным гостям. Я слышал, среди них есть одна прекрасная дама: ты же не хочешь предстать перед ней в непрезентабельном виде.
– Да, – хихикнул второй. – Это та самая женщина, пират, из-за которой ты сюда попал.
Джуд поднял голову. За все время заточения он не испытывал большей муки, чем в эту минуту. Из груди его вырвался вопль отчаяния:
– Нет! Только не она! Только не она!
Когда Джуда, закованного в цепи, ввели в комнату, Доминик сделала над собой неимоверное усилие, чтобы не выдать своих чувств. Она ощутила, как чья-то дружеская рука нашла под столом ее руку, и встретила сочувственный взгляд Итана.
Доминик сморгнула невольные слезы, увидев, как Джуд, оступившись, упал на колени; но когда стражник рванул цепь, охватывавшую запястья пленника, и заставил его встать на ноги, Доминик вынуждена была отвернуться. Наконец, справившись с собой, она подняла глаза и посмотрела на Джуда. Он не сводил с нее взгляда, в котором горела такая ненависть, что у девушки похолодело сердце.
Но она не имела права поддаваться слабости, иначе все пропало. Судорожно вздохнув, Доминик поднялась и приготовилась играть свою роль. Она должна совершить невозможное и предстать перед всеми жестокой и бессердечной.
Перед глазами у Джуда все плыло, и он ощущал, что в любую минуту может рухнуть на пол. Он не смотрел ни на кого, кроме женщины, которая его предала. Джуд даже не предполагал, что, увидев ее вновь, испытает такое потрясение. В нем боролись два человека: одному хотелось уничтожить эту женщину, заставить ее на коленях молить о пощаде, другой мечтал лишь об одном – услышать от нее, что она не предавала его ради денег.
Провожаемая взглядами всех присутствующих, Доминик медленно подошла к Джуду. Потом со смехом повернулась к полковнику Марсо.
– Прикажите стражникам уйти. Мне как-то не по себе, когда они слушают каждое мое слово.
Полковник Марсо находился в прекрасном расположении духа и готов был выполнить малейшую прихоть Доминик. Он подал знак, и стражники вышли.
– Вы очень отважны, мадемуазель Шарбоно. Многие женщины от одного вида этого человека упали бы в обморок. Большего злодея, чем этот, еще не существовало на свете.
Доминик не спеша прохаживалась вокруг Джуда и наконец остановилась прямо перед ним.
– Я его не боюсь. – Девушка положила хрупкую ладонь на руку Джуда, но тот отдернул руку. – Он не кажется мне таким уж свирепым.
Ей хотелось заплакать, хотелось обхватить его голову и прижать к своей груди, залечить раны на его теле и в его душе. О, как хотела она заверить его, что все его страдания скоро останутся позади, и она вырвет его из этого жуткого места.
Но она, конечно же, не могла этого сделать.
– Не стойте к нему так близко, – предостерег полковник Марсо. – У него еще может хватить силы причинить вам вред.
– Похоже, он совсем сломлен, – проговорила Доминик, похлопав Джуда по плечу веером. – А не будет ли для него еще большим унижением стоять перед нами без этих цепей и знать, что он все равно целиком в вашей власти?
Марсо охотно согласился. Он достал ключ и снял с Джуда цепи – они со звоном упали на пол.
– Мадемуазель Шарбоно, – хвастливо начал полковник Марсо, – этого человека хлестали бичом, как собаку, и пытали, но он оказался упрям и ничего нам не сказал. Вероятно, нам снова понадобится ваша помощь.
Марсо затрясся от смеха, затем схватил Джуда за волосы и повернул его голову так, чтобы он мог смотреть только на Доминик.
– Посмотри-ка на эту женщину, благодаря которой нам удалось тебя поймать.
– Идите к черту, – проговорил Джуд, борясь с приступами наплывавшей на него волнами дурноты. Он не хотел потерять сознание, показав Доминик, насколько он слаб и беспомощен.
– Эта женщина известна вам как мадемуазель Шарбоно, – продолжал полковник Марсо. – Но я окрестил ее Далилой, которой предстояло повергнуть на колени Самсона. И она сделала это ничуть не хуже своей древней предшественницы.
В глазах Джуда загорелась ярость, мгновенно придавшая ему сил.
– Ей ничего не стоило справиться со мной.
Доминик почувствовала, как к горлу подступают рыдания. Ее душевные силы были на исходе, и Джуд слабел на глазах. Нужно было действовать немедленно!
– Хотите, я покажу вам, как я это проделала, полковник? – спросила она, придвигаясь поближе к Джуду.
– Да, – ответил полковник, невероятно довольный собой. – Я бы с удовольствием на это посмотрел.
Изящным жестом Доминик извлекла из складок своего веера небольшой кинжал.
Увидев это оружие, полковник только засмеялся:
– Уж не этой ли игрушкой вы справились с великим Джудом Гэллантом?
В это мгновение Джуд впервые бросил взгляд на сидящих за столом и, потрясенный, даже перестал следить за Доминик. Итан – на обеде у полковника Марсо! Том – в этом дурацком наряде! Джуд решил, что от боли в голове у него совсем помутилось.
Джуд снова перевел глаза на Доминик, а она тем временем провела нежным пальчиком по лезвию кинжала.
– Скажите-ка мне, полковник, – начала она и, подойдя к французу, приставила острие ножа к его горлу, – что бы вы сделали, если бы я посильней нажала на эту, как вы ее назвали, игрушку? Уверяю вас, она достаточно остра, чтобы перерезать человеку горло.
Полковник все еще смеялся, но теперь его смех звучал несколько натянуто.
– Значит, вот что вы с ним сделали?
– Нет, полковник, это я сделаю с вами. Я могу перерезать вам горло, и вы не успеете даже пикнуть. Вы меня хорошо поняли?
Тот судорожно сглотнул.
– Будьте осторожнее, мадемуазель, это опасно.
– Я рада, что вы это сознаете.
Том вспрыгнул на стол и бросился к ним, за ним Итан.
Том выхватил большой, куда более страшного вида нож и приставил его к горлу затрясшегося от страха полковника.