Плюхнувшись в командирский трон, я кивнул Зелле:
— Стартуем, красавица.
Резво набрав полкилометра высоты, белоснежный «Призрак света» устремился в зенит. Корпоранты продолжали искать обидчика на планете, и я решил улететь красиво, заодно показать самым тупым ищейкам — ваш оппонент свалил проматывать награбленное, догоняйте! Пусть ищут меня на просторах Галактики, наведываться сюда я буду, но тихо и незаметно. В доме необходим покой.
Раздвоенный нос крейсера пробил верхние слои атмосферы, стремительные потоки воздуха разбивались эллипсом щита выставленного в передней полусфере и терялись в расходящемся широкой рекой инверсионном следе. Гравитационные движки беззвучны и наблюдателю с земли открывалась футуристическая картина. В рёве и свисте воздушных потоков свечкой пронзал атмосферу гигантский самолёт, изливая облачно-белую реку, видимую за сотни километров.
— Фиксирую старт дежурного звена ПП(И) орбитальной станции, станция меняет осевую ориентацию.
Многочисленные засветки в секторе 35-18, две большие, возможно линкоры или авианосцы, — деловито доложила Женя, выжимающая из слабеньких сенсоров крейсера максимум информации.
Наш демонстративный взлёт в направлении орбитальной станции заставил диспетчера неслабо обделаться, если он начал осевой разворот громадной махины в попытке влупить по Питону из курсовых пушек, то заменой подгузника дело не закончится! Изменив траекторию, Зелла ювелирно втиснула крейсер между неуклюже наводящейся станцией, естественным спутником Фермы и планетой. Устремившиеся за нами истребители оказались отрезаны луной от Питона и матерясь заложили виражи огибая препятствие.
— Контур гипердвигателя заряжен, — доложила улыбающаяся Зелла.
Моя пилотесса стала адреналиновой наркоманкой, и манёвры на грани фола, её неслабо заводили.
— Гоу! — подмигнул я девчонкам.
Хлопок перехода еле слышный в рубке исчезнувшего в гипере крейсера, оглушительным ударом прокатился в верхних слоях атмосферы.
— Позёр! — покачал головой Олаф, наблюдающий невиданное для провинциальной планеты шоу.
— Сука, откуда у него столько энергии? — недоумённо воскликнул диспетчер орбитальной станции.
— Ублюдок! — орал пилот дежурного истребителя, закладывая сумасшедший вираж, машину чуть не размазало обратной волной гиперперехода.
— Проклятые пираты, — грустно выругался пилот второй машины, ударом кулака активируя катапульту. Плюху об верхнюю границу разряжённого воздуха его ПП(И) не выдержал, слишком большая скорость…
Двое суток полёта в гипере, хлопок перехода и в глаза ударил свет сверхгигантской звезды F — класса. Короткий полёт, пересчёт координат и снова гипер, ещё двое суток работы для души. В гипере кораблю не требуется постоянное внимание экипажа, и мы занимались устранением мелких недоделок. Корабль — как дом, ремонтируй, улучшай, перестраивай, но работа найдётся всегда! Я даже проапгрейдил торпеды наших архаичных ПП(Т). Наложил конструкт «сокрытия», вставил миниатюрные накопители маны из янтаря и добавил модуль управления.
Сокрытое разворачивалось при пуске торпеды и делало её невидимой для самых продвинутых приборов. Жаль, на человека или робота нельзя использовать подобное заклинание, только на местность или отдельный предмет. Тот же робот, двинет манипулятором и конструкт развеется. Боевых роботов у меня 28 штук, все перепрограммированы и готовы к любым действиям. Отделение из двух защитников, двух штурмовиков и четырёх разведчиков взял трофеем в консульской лоханке, 20 человекоподобных абордажников увёл со склада корпы.
Одел абордажников в бронекостюмы диверсантов и сходу отличить их от человека в броне нереально, что даёт дополнительно психологический плюс в сражении. Все роботы получили встроенный амулет отвода глаз, активируемый нажатием на накопитель, им предстоит сражаться с разумными и такая конфигурация снаряжения даст моим железным солдатам бесспорное преимущество. Обдумывая боевое применение Кондора с «аурой тени», я снял пару ЭМ боеголовок с ракет и переделал их в «ручные» гранаты добавив функцию подрыва по сигналу извне и запихав в системную сумку.
До крупнейшего хаба этой части фронтира, планеты Риала, оставалось ещё два перехода. Разгон для прыжка у Питона сейчас минимальный. Апнутые накопители позволяли мгновенно запасать большие объёмы энергии, что давало практически всем системам крейсера дополнительные возможности. В планах поменять гипердвигатель, что позволит не скакать короткими переходами, тратя время на ориентацию, пересчёт координат, разгон, а сразу лететь к цели.
На этот раз вынырнули в системе коричневого карлика, как и положено по уставу мы втроём находились в рубке. Женя работала со сканерами, Зелла штатный пилот, я сидел в командирском кресле, ожидая докладов экипажа. Голову сдавило накатившее издалека отчаяние и боль, так сильный эмпат транслирует свои эмоции в критической ситуации. Перед глазами почему-то стояло лицо дочери Дианы, а своим ощущениям я привык доверять. Но почему здесь? Мать хотела отправить её на Риалу, до планеты нам лететь ещё двое суток в гипере. Или девчонка настолько сильный эмпат? Просто необучена?
— Вижу конвой республики на краю системы, сектор 15-47, — доложила Женя, — нас обнаружили, запрос принадлежности, транслирую опознавательный код.
— Какой республики? — тупанул я, чужая боль затуманивала сознание.
— Галактической Республики, — прозвучал ответ в один голос и две мордашки повернулись к командиру.
Тряхнув головой, я попытался сосредоточиться и спросил рыжика:
— Жень, что за корыта у демократов?
— Два эсминца последнего поколения и яхта.
Слово яхта словно повернуло тумблер, мозги включились. Вспомнились слова Олафа, сказанные десять дней назад: «— … на орбитальную станцию корпы прибыла яхта сенатора светляков…».
— Жень, что за яхта и чья?
— «Фантом» последнего поколения, производства фирмы «Машин Групп Спешл», код Сената Света, — чётко доложила девушка.
Сосредоточившись на ощущении чужой трансляции, я поймал направление и глянул на экран радара. Три точки разгонялись в области, из которой эмоционально «кричал» эмпат. Отдав через Соню приказ десятку абордажников и четвёрке разведчиков грузиться в Кондор, я попросил ИИ:
— Соня, найди чертежи яхты и разработай схему захвата, мы летим на Кондоре. — повернулся к девушкам, — Зелла, по команде прыгай на дистанцию боя на встречных курсах, открой левый грузовой отсек. Поднимай торпедоносцы и атакуй эсминцы, будет туго, отходи гиперпрыжком, у них энергии не хватит быстро среагировать.
— Жду команды, хозяин, — лицо пилотессы стало сосредоточенным.
Бегом преодолев два коридора, я заскочил в грузовой отсек. Кондор гонял движки в пассивном режиме ожидая команды на старт, створка грузового отсека опущена, силовой щлюз активен. Плюхнувшись в пилотское кресло, выдохнул по связи:
— Гоу!
Микропрыжок мгновенно вывел крейсер в лоб разгоняющемуся конвою. Краем глаза наблюдая за событиями, я поднял Кондор и активировал преобразование энергии. Ощутив мощный поток маны, замкнул его на себя, слияние, «аура тени», цветовая гамма мира поменялась и вылетев из грузового отсека крейсера, я врубил форсаж. Описанный процесс занял несколько секунд, торпедоносцы уже сжигали движки в стремительном рывке к цели, я принял левее и продолжил разгон к яхте, это мой приз, с эсминцами пусть бодается Зелла.
Наш лихой манёвр застал противника врасплох, яхта шустро отвернула вправо и вся троица республиканцев окуталась щитами. Четыре истребителя стартовали с эсминцев в сторону Питона, а их носители выдвигали орудийные башни и доворачивали в сторону агрессора. Главный калибр Питона дал залп по правому эсминцу, два огненных импульса врезались в щит и буквально сорвали защитную оболочку. В этот момент наши торпедоносцы скинули с пилонов по четыре торпеды и продолжили сближаться с эсминцами.