На берегу Сорочи я остановила гравикар и вышла, под ногами моими зашуршала пожухлая трава. Я встала возле обрыва, вдохнула прохладный предзимний воздух. Подумалось: верно, и глаза Стелли смотрели когда-то на эту реку...
Остаток ночи я провела, подыскивая для гравикара место поукромней, - недалеко от Меронны, но подальше от случайных взоров. Рассвет же застал меня на дороге, среди направляющихся в столицу крестьян, которые везли товары на рынок и хоть и бросали взгляды на молодую женщину, кутавшуюся в бедный просторный плащ, но вопросов не задавали. В Меронне же предстояло найти тайного сподвижника погибших беглецов, дворянина и прославленного героя Хамала Сетха, под чьим началом воевал и весьма отличился Реджик: мир и на Аксерате оказался тесен. Я задумалась и не заметила, как дорога сделала поворот, и перед глазами неожиданно предстала Меронна.
Я почувствовала, что не впервые здесь, что мне уже давно знакомы эти грозные крепостные стены, маленькие дома предместий и устремляющаяся в беспредельность небес тонкая прозрачная гранёная игла шпиля храма Луны... Воспоминания Реджика нахлынули на меня, - где живёт Хамал Сетх, у кого лучше покупать коней, у кого - оружие, где сжигают преступников и какое лицо было у короля, когда он награждал отличившихся воинов, в число которых попал и Реджик... Справившись с собой, я зашагала медленней: предстояло ещё раз продумать, как войти в дом Сетха.
Светало, подул ветер, - поздняя осень была прохладной. Крестьянские подводы миновали хибары предместья, вместе с ними я приблизилась к городским воротам. Вблизи стена оказалась немыслимо огромной, трудно было представить, что её соорудили люди, - скорее, какие-то великаны древности, а люди не посмели разрушить. Внезапно раздавшиеся крики заставили меня обернуться: все сворачивали к обочине, давая дорогу четырём всадникам. Я метнулась в сторону вместе с остальными, а всадники в белых плащах с откинутыми капюшонами и не подумали замедлить ход. Осёдланные звери отдалённо напоминали очень мохнатых лошадей, тогда как в крестьянские повозки был впряжены крупные четвероногие с короткой тёмной шерстью.
При виде трёх из них меня пробрал мороз: эти костяные наросты на безволосых головах я видела в подземельях Кер-Сериндата и не смогла бы забыть, даже если бы очень захотела. Из памяти Реджика всплыло название - ирукаи, я долго ошеломлённо смотрела им вслед и только позже осознала, что четвёртый ирукаем не был: на капюшон спадали густые светло-каштановые кудри.
-Слуги Месяца, - пролетел по толпе шёпот.
Топот копыт давно уже смолк, а я всё не могла отогнать от себя те лица. Каждое новое слово рождало в моей голове болезненный отклик, вслед за которым словно начинали вспоминаться забытые вещи. Ирукаи тоже входили в Орден, правда, безоговорочно подчинялись элиа. Самым распространённым амулетом было изображение головы рогатой собаки: два рога - неразделимы, как два народа, составляющие Орден. Рога символизировали Луну, как и белый цвет одежд слуг Месяца, а ночное светило считалось оком богов, наблюдающим за жизнью тех, кто населяет Аксерат. Власть Ордена над людьми была пугающе безграничной, но простой воин Реджик знал слишком мало фактов и слишком много слухов для того, чтобы эта информация могла пригодиться в Столице.
Идти к Сетху было слишком рано, поэтому я решила побродить по городу и, увлекшись, провела так всё светлое время короткого дня: проснулось столь раздражавшее всегда Шанидара туристское любопытство. Поначалу, правда, я с трудом справилась с собой, - слишком уж сильно пропиталась Меронна ароматами всевозможных отбросов. Архитектура города особой красотой не отличалась: здесь ценилась прочность здания и способность устоять против любых напастей. Главным украшением центральной площади был деревянный эшафот, причём, судя по его состоянию, сооружение использовалось настолько часто, что не было нужды разбирать его.
Дом Хамала Сетха находился на довольно широкой и относительно чистой улице, мощённой скользкими камнями, - на взгляд Реджика, в этих хоромах можно было бы запросто отсидеться в случае любого волнения или набега. Высокие дома лепились друг к другу, подозрительно глядя на чужака маленькими окнами, и я почувствовала себя не слишком уютно.
На стук в массивной двери приоткрылось крохотное окошечко.
-Чего надо?
-Я очень издалека...
-Подожди, госпожа сейчас подаст.
Дверь отворили ровно настолько, чтобы можно было протиснуться боком. Сгорбленный старик осмотрел меня слезящимися глазами и крикнул, чтобы позвали госпожу Эрлиней. Через полминуты на верху начинавшейся от дверей лестницы появилась настоящая сказочная принцесса.
Она была выше и полнее меня, а гордое лицо её говорило о десятках поколений предков, которым люди безоговорочно повиновались. Чёрные длинные волосы, заплетённые в сложную косу, придерживались на лбу красной с золотым лентой, - в тон богато расшитого платья. От неё зависело, увижу ли я Сетха, и я опустилась на колени.
-Госпожа Эрлиней, ради священных звёзд позволь мне поговорить с господином Хамалом.
Она была несколько удивлена.
-Как твоё имя?
-Я скажу его только ему. Но ты можешь приказать обыскать меня, - я безоружна.
Госпожа Эрлиней немного подумала.
-Отдай плащ слуге и иди за мной.
Я послушалась и поднялась вслед за ней по лестнице.
Взгляду предстало жилище богатого человека и прославленного воина, - всюду царила благородная роскошь, чего никак нельзя было ожидать, судя по внешнему виду дома. Эрлиней остановилась у высокой двери из тёмного красивого дерева и постучалась.
-Отец, это я. Тебя хотят видеть.