— А может, это и к лучшему? — призадумался Вадик. — У меня много претензий к нынешнему миру. Многое меня конкретно напрягает. Будь моя воля, я бы кое-что изменил, например отдал бы меня в спортивную школу, чтоб с утра до вечера футбол и никаких уроков.
— Ты чокнутый! — воскликнул Богдан. — Полуграмотный двоечник! Недоразвитый! Неужели не понимаешь, что путешествия в прошлое могут нарушить причинно- следственную связь, и тогда все будет по-другому — не станет ни тебя, ни меня, мы просто исчезнем!
— Куда ж я денусь? — удивился Вадик.
— Как познакомились твои родители? — спросил Богдан.
— В самолете. Они вместе летели в Крым.
Богдан мрачно ухмыльнулся и сказал:
— Подумать только, и этот человек должен изменить мир… По большому счету ты появился на свет только благодаря летной погоде. Достаточно отменить рейс, чтобы твои родители не познакомились в самолете и не родили тебя, глупыш!
— Почему это вдруг отменят рейс? Какая такая причина возникнет?
— Если ты изменишь прошлое, то вместо Москвы может появиться другой город, в котором нет аэропортов. Крым будет смыт водой. Или самолет вообще не изобретут, твои родители не встретятся, небо рухнет на землю, самые фантастические изменения могут произойти — сотни, тысячи причин! Это называется эффектом бабочки, когда одно малозначительное изменение тянет за собой миллиарды других, а в итоге меняется вся Вселенная. Поэтому мы, хранители времени, сделаем все, чтобы никто не попал в прошлое и не изменил его.
— А я? Если это не прикол, если я на самом деле попаду в прошлое и раздобуду карту, то получается, что я тоже изменю мир.
— Ты-то?
— Я-то.
— Нет, ты ничего не изменишь. Недаром же тебя… такого… выбрали из миллиардов других людей.
— Правильно. Сразу видно, что умные люди выбирали, — не без гордости сказал Вадик. — Я тебе по секрету скажу: я уникальный человек! Не смотри, что у меня наивное лицо, я еще ого-го чего наделаю. Такого навытворяю, что ого-го-го-го-го-го!
Богдан посмотрел в зеркало заднего вида и, как эхо, повторил за Вадиком:
— Охо-хо-хо-хо-хо-хо! За нами "хвост".
Оглянувшись, Вадик увидел вдалеке черную "Вольво",
которая мчалась по пустынному шоссе, с каждой секундой приближаясь к "девятке".
— Это погоня, сто процентов! Наемники очухались! — заволновался подросток. — На твоем рыдване мы от иномарки не уйдем. Давай по мобиле вызовем ментов и все им расскажем.
— Только не ментов.
— Почему?
— У иллюминатов длинные руки, — многозначительно произнес Богдан и, повернув голову, уставился на Вадика черными окулярами.
Ситников снова обратил внимание на вставленное в оправу украшение — гладкую, как стекло, и выпуклую, как линза, бусину.
— Точно такие очки я видел на одном из наемников, — сказал он.
— Бывает. Это серийная модель, не эксклюзив, — объяснил хранитель времени и утопил в пол педаль газа.
Стрелка спидометра подползла к отметке сто пятьдесят километров в час, но не остановилась и продолжила движение вперед. На такой скорости облегченный кузов трясся невыносимо. Вадик поднял руку, хотел было схватиться за поручень над дверью, но его не было.
— Потерпи! — крикнул Богдан. — Скоро приедем!
— Нам от них не уйти! — заорал Вадик, стараясь перекричать возникший в кабине шум.
— У меня движок форсированный! Своими руками доводил двигатель до ума! На шоссе делает около двухсот!
— Куда мы едем?! — прокричал Ситников.
— В Старопьяново!
— Старик-кладоискатель тоже говорил про Старопьяново! — крикнул Вадик. — Значит, вы охотитесь за одной и той же картой! Полный атас!
— Там находится каменоломня, она над кристаллической решеткой Земли! В ней сегодня откроются врата времени! Только для тебя откроются! Для тебя одного! — крикнул Богдан, усаживаясь в кресле поглубже, как пилот реактивного самолета.
Он сбавил газ, съехал с шоссе на проселочную дорогу. Машину затрясло так, что у Вадика задрожала нижняя челюсть. Подросток насторожился, его взгляд ловил мельчайшие подробности придорожья и окрестностей. Это была уже не просто дорога, но путь, ведущий к вратам времени! Вскоре Богдан свернул в лес и направил "девятку" в глушь, лавируя между деревьями. По лобовому стеклу заскользили ветви, под шинами захрустел хворост. Дороги н(c) было. Вадик опасался, как бы Богдан ненароком не угодил в яму или берлогу. Машина качалась на кочках, как морское судно на волнах, ее бросало то в одну сторону, то в другую.
Но скоро лес кончился, колеса выровнялись, Богдан прибавил газу и через минуту затормозил у вершины высокого, заросшего кустами, холма. Он выключил двигатель, и непривычная тишина накрыла все вокруг.
— Приехали, — сказал хранитель. — Вылезай.
Вдруг где-то справа раздались выстрелы. Боковое стекло "девятки" разлетелось вдребезги, резко звякнул правый борт. Вадик испуганно шарахнулся в сторону, мелкое крошево стекла обсыпало ему куртку.
— Из машины! — крикнул Богдан, распахивая свою дверцу. — Быстро из машины! В траву! На землю! Накрой голову руками!
— Это уже конкретное свинство, — пробормотал Вадик, вываливаясь на землю и забираясь под машину. — Кто стрелял? Наемники? Как они здесь оказались?
— Приехали по другой дороге. Они знают про пещеру.
Вадик, высунувшись из-под машины, распахнутыми
глазами наблюдал за Богданом, который улегся на спину, расстегнул свою камуфляжную куртку, достал из кобуры пистолет Макарова, передернул затвор, загоняя патрон в патронник, повернулся на живот и быстро, по-пластунски переполз к кустам на краю холма. Вадик последовал его примеру и, выглянув из-за ветвей кустарника, увидел у опушки леса троих мужчин в строгих костюмах: один спереди, двое сзади. С оружием в руках они торопливо продвигались к склону холма. Справа от Вадика раздались три громких хлопка — это стрелял Богдан, — и трое наемников, как по команде, разом упали и стали отползать к опушке леса.
— Вот так-то лучше. Будете знать, что нас голыми руками не возьмешь, — удовлетворенно произнес хранитель.
— Где пещера? — спросил Вадик, вытянув шею.
— В центре склона, между нами и ними.
— Черт меня дернул встречаться с тобой! Сидел бы сейчас дома, пил бы квас, смотрел ящик. Так нет же, надо, всюду свой нос сунуть, — ворчал Ситников. — Пить охота.
— Вода в машине, в кармане за спинкой сиденья.
— Сейчас ты их задержал, они отступили. Но вечно так продолжаться не может. Надо что-то придумать, Богдан. Теперь я верю, что это не розыгрыш, но мне от этого не легче. Я не согласен помирать в четырнадцать лет из-за долбаного меча!
— Тебя они не тронут. Ты им нужен живой.
— Сматываться надо!
— Теперь от них не смоешься. Они тебя поймают, силой, как вола, в пещеру загонят и заставят принести карту. Если ты это сделаешь, считай, все пропало, всем нам кердык. Они заточат мир под себя, а нас в новом мире не станет.
— Тогда давай пробираться к центру склона. Прикрой меня огнем, а я спущусь и залезу в твою тухлую пещеру, — нетерпеливо предложил Вадик. — Не тормози, Богдан, думай!
Ситников по-пластунски сползал к машине, напился воды, а когда вернулся, хранитель передал ему семь картонных цилиндров с металлическими колечками на верхушках. На каждом цилиндре чернела типографская надпись: <-РГ Заря-2".
— Что это? — спросил Вадик.
— Ручная граната светозвукового воздействия. Взрывается со страшным грохотом и с ослепительной вспышкой, но почти без взрывной волны и без осколков. Предназначена для временного подавления психической устойчивости вооруженного преступника. Человек на несколько секунд глохнет и слепнет.
— Как пользоваться? — спросил Вадик, с интересом рассматривая гранату.
— Дергаешь за кольцо и бросаешь. Только не смотри на вспышку. Впрочем, в нашей ситуации они тебе вряд ли пригодятся.
— Почему? Очень даже пригодятся. В крайнем случае, брошу в наемников.
— Эти гранаты эффективны в помещении, а на открытом пространстве толку от них мало. Одна граната еще может остановить нападающих, а второй они просто не испугаются. Надо закрыть уши, открыть рот, прикрыть глаза — и можно смело идти навстречу взрыву.