– Ничего подобного! Ихтиозавр намного крупнее! Это деметрианская разновидность кистеперки! – возмутился Андрей.
– Кистеперки? – фыркнула Лависса. – Да твои кистеперки неповоротливые и плавают еле-еле! И потом, разве кистеперка за летающей рыбой угонится? Спорю на что угодно: это маленький ихтиозавр.
– Нет, это кистеперка! Деметрианские кистеперки скоростные, не путай их с земными! – настаивал Андрей.
Он был уверен в своей правоте. В свое время он прочитал от первой до последней строчки компьютерную энциклопедию по динозаврам и готов был поручиться, что они точно видели кистеперку, а именно «Aquarius minimalischishnicus». Под таким названием она проходила в описании деметрианской фауны 3733 года, и он, набравшись терпения, объяснил это Лависсе.
Но ту не убеждали никакие аргументы. Девочка зажала уши пальцами, закрыла глаза и твердила одно и то же: «Ихтиозавр, ихтиозавр, ихтиозавр…»
– Давайте я буду вашим судьей! – предложил попугай. – Правда, в ящерах я ничего не смыслю, но зато понимаю в драгоценностях, в сравнительных курсах валют, кредитных картах и казначейских обеспечениях. Кто больше мне заплатит, тот и прав. Люблю иметь дело с принципиальными людьми, их всегда легче обобрать!
Но спорщики не слушали болтовню попугая. Они так разгорячились, что Андрей силой отвел пальцы от ушей Лависсы и крикнул, что она ослица, а девочка, не оставшись в долгу, заявила, что он хам и свинья.
– Протестую! Нельзя быть ослом и свиньей одновременно! Даже Грохотун на такое не способен! – не замедлив, встряла в разговор птица, обиженная, что ее не замечают.
Рогатый робот поднатужился, напряг свое творческое воображение и изрек:
– Неплохое четверостишие! – с тонкой иронией ценителя одобрил попугай. – Только скажи мне, пожалуйста, юное дарование, каким размером оно написано: ямбом, хореем, дактилем или амфибрахием. Или, может быть, это анапест? Нельзя ли уточнить для потомков?
Не найдя, чем пресечь такой поток красноречия, изумленный Грохотун разинул рот, а капитан Крокс, Баюн и Василиса расхохотались, признавая полную победу находчивой птицы.
– Один – ноль в пользу попугая! Язык у него острый! – сказал пират.
– Эта кукушка ощипанная у меня дошутится! Я ему такой ямб устрою, что он у меня по всей планете будет свои запчасти собирать! – пригрозил оскорбленный поэт. – Я самая совершенная боевая модель.
Крокс отошел от подушечника, внимательно оглядывая берег. Заметив, что он чем-то озабочен, Василиса догнала пирата и положила ему на плечо свою легкую, но сильную ладонь. Девушке почудилось, что под ее рукой стальная броня капитана потеплела, а сам он едва ощутимо вздрогнул, но когда пират обернулся к ней, человеческая половина его лица была спокойной и непроницаемой.
– Капитан, что мы ищем? – спросила Василиса.
– Чертов палец, – коротко ответил тот.
Девушка удивленно подняла брови, не понимая, что он имеет в виду.
– Чертов палец – оплавленный молнией песок, спекшийся в кремний. Неподалеку спрятана одна нужная мне вещь, – объяснил капитан.
Пройдя метров сто вдоль берега, он присел на корточки и показал Василисе продолговатый нарост, похожий на сосульку длиной около полуметра. Чертов палец торчал из песка и был темно-телесного цвета. Его причудливые края загибались внутрь, напоминая закрытый бутон.
– Обычно они меньше и короче, но, видно, этот разряд молнии был очень сильный. Мы с попугаем не сумели даже рассчитать его мощность, – сказал капитан.
Пока Василиса разглядывала чертов палец, Крокс повернулся к нему спиной и сделал несколько широких шагов в противоположную от озера сторону. Здесь он наклонился и мощным рывком механической руки выворотил тяжелый люк, скрытый от непрошеных глаз толстым слоем дёрна.
Открылся выложенный камнем ход, на дне которого находилась загадочная конструкция, напоминавшая душевую кабину, к которой какой-то сумасшедший изобретатель присоединил еще с десяток компьютеров.
– Что это? Секретный пункт управления звездными флотилиями? – поинтересовался подошедший Баюн.
– Я бы назвал это пиратским логовом, – без тени иронии заметил капитан Крокс. – Перед вами пространственный перемещатель оригинальной конструкции. С его помощью нам не раз удавалось покинуть Деметру в ситуациях, которые можно было назвать тупиковыми.
– Всякое бывало в нашей жизни! – похвастался попугай. – Лет сто тому назад взяли мы на Деметре казначейство, сейфы резаком вскрыли, сокровища сгребли – и дёру! Гонятся за нами сотни рейдеров! Трах-бах, вспышки, взрывы! У нас шасси перебито, думаем, совсем капут. Тут мы к озерцу подскочили, люк за собой захлопнули, включили перемещатель, и тю-тю! А на орбите нас «Странник» поджидал: мы его тогда под сухогруз замаскировали. Перенеслись в него, включили форсаж, и поминай как звали! Главное, с координатами не промахнуться, а то распылишься по космосу.
Андрей и Лависса слушали рассказ попугая с восхищением, а Баюн удрученно покачивал головой, точно желая воскликнуть: «С кем я связался на старости лет!» – но вместо этого лишь грустно произнес:
– Восток – дело тонкое, Петруха!
Лависса и Грохотун удивленно покосились на старика. Один лишь Андрей знал, что в обширной памяти Баюна, кроме сборника пословиц, хранится огромное количество старинных фильмов и песен, фразы из которых он изрекает к случаю либо не к случаю.
Однажды, когда папа Андрея, пытаясь собственноручно повесить зеркало, угодил молотком себе по пальцу и запрыгал по дому, тряся рукой, Баюн, недолюбливающий папу, громко произнес: «Побереги патроны, Абдулла! Оставь один для себя!» Взбешенный папа, который в свою очередь терпеть не мог древнего робота, едва не отправил старика в музей древних механизмов, и только мама его отстояла.
Капитан Крокс протестировал пространственный перемещатель и убедился, что, хотя им долго не пользовались, все основные узлы работают без сбоев. Тем временем Грохотун поставил подушечник на автопилот, и, взлетев, пустая машина быстро направилась в глубь Гигантской равнины, взяв курс к Первичному океану. Избавившись таким образом от планетохода, рогатый робот довольно хмыкнул. Теперь, даже если деметрианский патруль и перехватит его через несколько часов, нельзя будет определить, в каком месте он был брошен.
Когда все спустились к пространственному перемещателю, капитан Крокс закрыл люк изнутри. Трава с комом земли вернулась на прежнее место, и беглецы, точно призраки, скрылись с поверхности Деметры.
Капитан, сосредоточенно по нескольку раз выверяя каждую цифру, выставил на табло координаты. Он знал, что даже ничтожная ошибка будет стоить им жизни. Расстояния в космосе огромны, а промахнуться нельзя. Выставишь неправильно хотя бы сотую долю градуса, и материализуешься либо в межзвездной пустоте, либо в раскаленных недрах сверхновой звезды.
Лависса крепко стиснула ладонь Андрея. В минуту опасности независимая девочка всегда вспоминала о своем защитнике, и воспитаннику Баюна это льстило.
– Куда мы перемещаемся, кэп? – спросил Андрей.
– На «Звездный странник», – рассеянно отвечал Крокс, не отрываясь от приборов и даже не заметив, что мальчик впервые назвал его «кэпом», вместо обычного «капитан».
– На «Странник»! Но мы сваримся заживо! Там почти закончился воздух и перегрелись реакторы! – пораженно воскликнула Лависса.
Она вспомнила ужасный бой со Скелетоном[1] и раскаленные лучи лазерных пулеметов, прорезавшие броню с легкостью, с которой нож входит в сливочное масло.
– Не беспокойся! – усмехнулся пират. – Когда мы покидали «Странник», я задействовал ремонтных роботов. Они должны были подлатать двигатели, а кислород есть в резерве. Надеюсь, мы сумеем дотянуть до какой-нибудь планетки, починим «Странник», и он вновь станет самым грозным флагманом Вселенной!