Ее взгляд скользнул по тонкой линии его носа, по сильному волевому подбородку. Снова в глубине души колыхнулись неясные воспоминания, которых она не могла разгадать.
Блисс вздохнула и отвернулась к стене. Она подумала было о том, чтобы вернуться в свою постель, но тут же отбросила эту мысль, потому что Охотник, словно и во сне прочитав ее намерения, повернулся на бок и крепко обнял Блисс за плечи.
– Не уходи, – пробормотал он, не открывая глаз. – Теперь ты будешь спать только здесь.
Блисс хотела что-то возразить, но по дыханию Охотника догадалась, что он опять крепко заснул. Тогда она вздохнула и тоже закрыла глаза, снова и снова вспоминая то, что произошло между ними этой ночью.
Блисс хорошо понимала, почему это все случилось. Умение Охотника добиваться женщины было непревзойденным: он определенно владел магией соблазнителя. Другое дело – как все это произошло. Каким-то непостижимым образом Охотник сумел внушить Блисс ощущение, что она занимается любовью с собственным мужем! С давно покойным мужем... Это умение делало его в глазах Блисс еще более опасным.
Пожалуй, такого опасного человека она впервые повстречала на своем пути...
Наконец и Блисс заснула, продолжая переживать во сне случившееся с нею в эту ночь. А потом она увидела Гая – он смотрел на нее так сурово и укоризненно, что Блисс закричала и очнулась только тогда, когда проснувшийся Охотник потряс ее за плечо.
– Проснись, Блисс, у тебя кошмар.
Две слезинки выкатились из уголков глаз Блисс.
– Это был не кошмар, – прошептала она.
– Не хочешь сказать мне, что это было?
– Нет. Спи.
– Я уже проснулся. И я снова готов... – прошептал Охотник.
Он повернул голову, заглянул в глаза Блисс, а затем взял ее руку и положил на свое твердое', действительно готовое к новой схватке орудие.
Блисс отдернула ладонь и нервно сглотнула.
– Снова?!
– Снова. И снова, и еще раз снова – столько, сколько будет нужно для...
– Для чего? – нахмурилась Блисс.
– Для того, чтобы ты по-настоящему полюбила меня. Полюбила заниматься со мною тем, чем мы занимались сегодня ночью.
– Этого никогда не будет!
Однако Охотник не придал ее словам ни малейшего значения. Его теплая ладонь погладила грудь Блисс, опустилась ниже и скользнула между ее ног.
– А я думаю, что так будет. И скорее, чем ты думаешь.
Он принялся возбуждать ее движениями погруженного в лоно пальца, и вскоре Блисс начала прерывисто дышать, чувствуя разгорающееся желание.
– Зачем все это тебе понадобилось? – хрипло спросила она. – Сотни женщин будут счастливы до смерти, если ты обратишь на них свое внимание! Зачем тебе понадобилась именно я?
Единственный глаз Охотника загадочно блеснул в лунном свете, и от этого мерцания по спине Блисс пробежал холодок.
– Обещаю тебе, Блисс Гренвиль, что настанет день, когда ты узнаешь обо мне всю правду.
Прежде чем она успела подумать над его словами, Охотник перевернул Блисс на спину, развел в стороны ее ноги и мощно вошел внутрь. После этого в спальне слышалось только прерывистое дыхание, страстные стоны и скрип деревянной кровати.
Охотник проснулся с первыми лучами солнца, упавшими на его здоровую глазницу. Он осторожно отодвинулся от спящей Блисс и сел на краешек постели, удивляясь тому, каким выспавшимся и свежим чувствует себя. Давно он не спал так спокойно и крепко: тюрьма подарила ему бессонницу, которая мучила его много лет. Удивительно, но Блисс в одну ночь сумела излечить его от нее...
Охотник потуже затянул черную повязку на пустой глазнице и обернулся, чтобы еще раз посмотреть на спящую Блисс. Она спала тихо, и лицо ее во сне было спокойным и невинным. Охотник вспомнил прошедшую бурную ночь и невольно улыбнулся. Какое наслаждение испытал он от близости с нею! И Блисс тоже испытала наслаждение – в этом Охотник готов был поклясться. А если есть на свете бог мести, она уже носит под сердцем его ребенка! Но он, разумеется, еще не раз окажется в постели с этой женщиной – пока не убедится наверняка...
Против воли Охотника его мысли перенеслись на много лет назад, в те дни, когда они с Блисс любили друг друга так нежно и чисто. А затем все погибло, пропало в один злосчастный миг. Охотнику вдруг вспомнилось, какой девственно-упругой оказалась Блисс, и он еще раз подивился этому. Но не могла же она ни с кем ни разу не переспать – за столько лет?
Ему самому такой подвиг оказался не по плечу, это уж точно...
Охотник неожиданно почувствовал, что в нем снова начинает разгораться огонь желания, но, к сожалению, он не мог себе позволить провести в постели с Блисс весь день, как бы ему того ни хотелось.
С сожалением вздохнув, он стал натягивать брюки и сапоги: его ждало множество неотложных дел.
Блисс проснулась не скоро и, лениво потягиваясь, ощутила непривычную боль между бедер – впрочем, неприятной эта боль не была. Окончательно проснувшись и вспомнив прошедшую ночь, Блисс почувствовала новый приступ вины и раскаяния. Как жаль, что она не сумела совладать с собой! Ведь этот бессовестный пират, добившись своего, очень скоро забудет ее ради следующей жертвы своей страсти...
«Дура, идиотка, что же ты наделала?!» – горько упрекала себя Блисс.
Ее самобичевание прервал осторожный стук, и в дверь спальни просунулась голова Клео.
– Вы уже проснулись? – спросила служанка. – Цезарь ждет в коридоре с водой для ванны.
Блисс натянула до подбородка простыню и улыбнулась: она все еще не могла привыкнуть к тому, что здесь можно каждый день принимать ванну.