За обедом они почти не разговаривали. Затем наступил вечер, и Гай не переставал удивляться тому, как безразлична сегодня Блисс ко всему, что ее окружает. Наступил ужин, а она по-прежнему оставалась молчаливой и задумчивой. Наконец Гай негромко постучал пилкой о край тарелки, чтобы привлечь наконец к себе внимание жены.
– Что с тобой сегодня? – спросил он. – Что-то произошло? Отчего ты так расстроена?
– Все в порядке, – коротко ответила Блисс. Она улыбнулась, но эта вымученная улыбка не обманула Гая.
– Ты весь день ничего не ешь и не говоришь ни слова.
– Не хочется есть. У беременных бывают такие моменты. Тебя же не было рядом, когда я носила Брайана, вот тебя и удивляют перепады в моем настроении.
Гай внимательно посмотрел на жену. Нет, что-то здесь не так, и беременность – неубедительное объяснение тому, что происходит с Блисс. Однако в любом случае нужно быть с нею терпеливым и внимательным. Гай знал, что беременных нельзя волновать.
– Может быть, тебе лучше прилечь, солнышко? – сказал он. – Ты выглядишь усталой. Я тоже скоро приду в спальню, но сначала мне нужно просмотреть кое-какие бумаги.
Повторного приглашения Блисс не стала дожидаться. По-прежнему грустная и молчаливая, она встала из-за стола и поспешила из столовой.
Гай проводил ее задумчивым взглядом. Нет, что-то определенно было не так, но что именно и почему – этого он понять не мог. Гай уже успел расспросить слуг, но они не сообщили ему ни о чем необычном, что могло бы так повлиять на настроение Блисс.
И тут в голове Гая промелькнула ужасная догадка. Быть может, Блисс начала жалеть о том, что вышла за него замуж? Не может простить ему старые грехи, проклинает его за то, что он вновь оказался на ее жизненном пути?
Гай поднялся в библиотеку и принялся изучать купчую на плантацию. Внимательно прочитав все бумаги, он проставил в обоих экземплярах договора сумму сделки и скрепил своей подписью. Гай понимал, что мог бы поторговаться, но ему не терпелось как можно скорее обрести такое место, где никто и ничто не потревожит их покой.
Теперь Гай уже ругал себя за глупые сомнения. Отложив бумаги в сторону, он поднялся, потянулся и с улыбкой подумал о том, что Блисс уже разделась и ждет его в постели. Вспомнил прошлую ночь, вспомнил горячие губы Блисс, ее упругое тело, извивающееся в порыве страсти, ее нежные стоны...
Жаркая волна прокатилась по телу Гая, ему захотелось как можно скорее оказаться в своей спальне и скинуть с себя ставшую вдруг тесной одежду.
«Совсем как школьник, спешащий на первое в жизни свидание», – с улыбкой подумал он, легко взбегая по ступеням.
Гай спешил на свидание со своей женой – с самой дорогой и желанной женщиной на свете. Он сгорал от нетерпения: ему так хотелось поскорее прикоснуться к ее атласной коже, увидеть ее сияющие глаза! Возле двери спальни он на минуту остановился, чтобы отдышаться, и только потом повернул дверную ручку.
Блисс казалась спящей – она не открыла глаз, не повернула головы. Гай подошел к постели, нарочно шумя и спотыкаясь о мебель, но Блисс не шелохнулась.
Гай нахмурился. Он знал, что не настолько она устала, чтобы уснуть как убитая. Присмотревшись, он заметил, что ресницы Блисс легонько трепещут, и ему стало ясно, что спящей она только притворяется. Но зачем она разыгрывает перед ним этот спектакль?
Ответа на свой вопрос Гай не нашел.
– Я знаю, что ты не спишь, Блисс, – сказал он, присаживаясь на край постели и начиная стаскивать с ног сапоги. – Может быть, ты все же скажешь, что случилось? Пойми, мне очень важно это знать. Если тебе не хочется сегодня заниматься любовью, так это еще не повод, чтобы совсем не обращать на меня внимания. Я же все понимаю. И никогда не причиню вреда ни тебе, ни нашему будущему ребенку.
Блисс открыла глаза. Ей очень не хотелось огорчать Гая, но она не могла сейчас заниматься с ним любовью. Блисс боялась, что потеряет контроль над собой и расскажет ему обо всем. А делать этого было нельзя: Фолк поставил очень жесткие условия. Если она откроется Гаю, Фолк немедленно затянет петлю на его шее. Нет, не может она облегчить свою душу – это слишком рискованно. А ставить под удар Гая и Брайана она не имеет права.
Ведь Блисс знала, на что способен Джеральд Фолк, особенно когда дело касается денег.
– Прости. Я не... Я сама не знаю, что со мной сегодня... – сказала Блисс. – Сама не знаю.
– Ты не заболела? С тобой явно что-то происходит. Ты просто сама не своя. Пошлю-ка я за доктором.
– Нет, не нужно! Со мной все в порядке. Я просто устала. Завтра мне будет лучше, я уверена.
Гай скинул на пол брюки и улегся в постель рядом с женой. Блисс не пошевелилась, когда он обнял ее. Она чувствовала его желание, но не находила в себе сил ответить ему взаимностью. Это было бы предательством – делать вид, что все хорошо, когда все так плохо. Сегодняшний разговор с Фолком отравил всю ее жизнь, заставил ее бояться за своего мужа и сына. И сказать Гаю ничего не могла. Ведь она знала, что Гай немедленно ринется принимать ответные меры, и тогда события окончательно выйдут из-под контроля.
Нет, слишком велик риск.
– Тогда засыпай, Блисс, – сказал Гай. – Может быть, завтра ты мне расскажешь все наконец. – Он какое-то время лежал молча, а потом вдруг спросил: – Ты не жалеешь о том, что вышла за меня замуж? Может быть, я вовсе не тот человек, который тебе нужен?
– Мне не нужен никто, кроме тебя, Гай. Всегда помни об этом.
Блисс произнесла эти слова так серьезно, что Гай еще больше встревожился.
На следующей неделе Блисс удалось дважды покинуть дом, не вызывая ни у кого ни вопросов, ни подозрений. Она посетила банк и подготовила все для того, чтобы ей была выдана огромная сумма, лежащая на ее счете. Ей пришлось подписать необходимые бумаги и переговорить, с банкирами, но, к счастью, обошлось без неожиданных затруднений. Ведь все деньги были положены на ее имя, и она имела полное право распоряжаться ими. Наконец Блисс получила всю сумму наличными, уложила деньги в саквояж и спрятала его под кроватью в своей спальне.